Больше всего на свете наши детки любят блондинку Барби, яблочный йогурт и игру "Quake". Слушают Децела. А от симфонической музыки рвутся на куски и кусочки их нежные перепонки. Это если верить рекламным паузам. А если глазам своим, то случаются милые исключения.
На весенних каникулах Музыкальный театр даeт сказку-оперу "Дюймовочка". В зале – сопливые представители поколения Next. А также их родители. Но если взрослые через два часа скрипок, труб и оперных рулад начинают красноречиво eрзать в креслах, то чада их выглядят вполне удовлетворенными. Хрустят чипсами и требуют зрелищ.
Все происходит чeтко по Г.-Х. Андерсену. Первым делом, спускается с потолка Оле Лукойе. Поeт, естественно, про прекрасный сказочный мир. На качельке, с расписным зонтом. Баритон Сергей Лоха слегка тяжеловат для ажурно-воздушной конструкции и сидит в ней смирным школьником. Но в подвешенном состоянии артист пребывает минуты две: испугаться зал не успевает.
Затем из огромного цветка в пуповине сцены "рождается" Дюймовочка. Сопрано Оксана Силаева в дюймовочках достаточно достоверна. Кроха-женщина с сильным и звонким голосом. Минут через десять начинаешь не замечать возраста. А он всегда неприятно цепляет, когда актриса-травести (даже молодая и чрезвычайно хорошенькая) играет маленькую девочку. В этом, несомненно, заслуга режиссера. Он сотворил воздушный динамичный спектакль. А ведь органично спаять музыку и вокал с драматическим действием удается крайне редко.
Поставил оперу-сказку по "премьеровской" традиции не местный казачок, а московский режиссeр Валерий Меркулов. Единственно, что оставляет легкий осадок: "Дюймовочка" уже немолода. Пять лет спектакль катают в московском детском музыкальном театре имени Наталии Сац. На краснодарскую сцену сказку перенесли почти под копирку. Тем не менее, она не утратила своего скромного обаяния.
Все на сцене пасторально и марципаново. Платья цветочные и шелковые, балеринки тонкие и нежные – полный набор девчоночьего счастья. Декорации выполнены из полупрозрачной ткани-сетки в пастельных тонах и моментально сменяются при смене действия. Очень красив плавный переливающийся свет. К месту и ко времени. Что при наличии дорогущей лазерной установки скорее удивляет, чем наоборот: в "Премьере" грешат эффектами ради эффектов.
Из типичных, но всегда удачных режиссерских штучек – функциональное использование спортивного инвентаря. Жаба-сын выезжает на самокате. Жуки выходят на роликах и даже на них поют. Остается загадкой, как режиссер поставил на колеса баритонов, теноров и альтов, но никто так и не уронил честь коллектива оземь. Браво!
Из развеселых ляпов: слетевший увесистый босоножек актрисы-жабы. И накрепко зависший в бутафорских кустах котелок актера-жука. Упорная безуспешная борьба с подлыми декорациями и позорное укатывание со сцены. Все это под вредный детский хохот и радостное чуть не улюлюканье.
Что действительно понравилось, так это грамотная смена настроений по ходу действия. К этому во многом обязывает сам сюжет, но прежде всего – богатая симфоническая музыка. Московский композитор Ефрем Подгайц не уважает авангардной музыки, держит себя строго в рамках классической гармонии. Считает, что современные течения убрали из музыки слушателя, а главное – это эмоциональное воздействие на человека и человечка.
Возможно, поэтому зрители в дотинейджерской поре не только хохочут. Они волнуются, злятся и надеются на лучшее. Сцена знакомства Дюймовочки с Кротом (баритон Константин Жадан) "спета и сыграна" реалистично. Зловещий старик в барском халате танцует танго с бедной невестой. Этакий предобморочный мезальянс: розовое на черном. Дети сопят носами. Переживают стррррашно. И когда появляется принц – весь в белом – в зале наступает праздник-праздник.
К финалу глазки блестят, косички топорщатся, шоколадные обертки смяты, чипсы забыты, ладошки трепещут, словом, все мешается в Музыкальном театре: дюймовочки и ласточки, кроты и мальчики, жуки и девочки. В сутолоке гардеробной спектакль медленно отлетает из детской памяти. Но каникулы – каникулы! - бьют ключом. И весна! весна!! весна!!! продолжается.
