Обаяние и твердость во взгляде. Хрупкость и стойкость. Страстность и глубина переживаний. Так характеризуют журналисты и коллеги по сцене милую девушку, одну из ведущих актрис краснодарского театра драмы Марию Грачеву. Ее дорога к театру была извилистой. В биографии Маши значатся учеба в музыкально-педагогическом училище, преподавание в школе, безуспешные попытки поступить в театральные вузы Москвы. После неудач в столице пришлось вернуться в Краснодар. Здесь Мария окончила экспериментальный курс актерского мастерства при театре драмы. Совсем не сразу девушке улыбнулась удача и подарила ей роли Жанны Д'Арк в "Жаворонке", Анны Пейдж в "Виндзорских насмешницах", Сони в "Дяде Ване", Натальи в "Железновых"… Но дело тут не в везении - Маша всего добивается сама.
График у нее ужасно плотный: утром репетиции, работа на канале СТС ведущей в программе "Телефон удачи", до позднего вечера спектакли, а дома, где ее ждут муж и сын, нужно играть главную роль в своей жизни - роль женщины, матери. Чтобы пообщаться, Маше удалось выкроить всего полчаса перед спектаклем. Мы сидим в гримерной №20, в святая святых театра. Именно в этой комнате, на стенах которой рядом с черно-белой фотографией труппы театра висят плакаты с изображением Лаймы Вайкуле, рождается образ, который через несколько минут должен предстать перед зрителем.
- Маша, вы всегда приходите за час до спектакля. Неужели, чтобы отыграть двухчасовую пьесу, нужно готовиться столько времени?
- Настраиваюсь, слушаю плеер. Классику перед "Жаворонком". Люблю "Времена года" Чайковского. Перед "Трактирщицей", "Хитроумной" - легкую музыку. Нужно одеться, наложить грим.
- Вам с детства хотелось стать актрисой?
- Мама моей подруги по садику работала гримером в театре оперетты. Однажды меня пригласили сыграть роль в спектакле - пятого или шестого поросенка. Мне тогда было 7 лет, помню смутно, но впечатлило безумно. Женщины в театре были очень красиво одеты. Представляете, что такое сценические костюмы в оперетте! А вообще, как ни странно, в детстве я редко ходила в театр.
- Как вы представляли себе профессию?
- Цветы, красивая одежда, блестящая игра на сцене… А на самом деле это труд. Даже учиться приходилось по 12 часов с 9 утра до 9 вечера.
- Насколько сложна профессия в эмоциональном плане? Нервов не жалко? Или нужно, напротив, не жалеть себя?
- Об этом никто никогда не говорит, этому не учат. Есть такое понятие как актерская техника. Если актер не может заплакать - он не профессионал. Ни в коем случае нельзя отождествлять персону и персонаж. Это разные вещи. Иначе - клиника. Плачу на сцене не потому, что я, Маша Грачева, люблю Сальникова больше матери. А потому, что играю Соню и ее чувства к Астрову.
- Вы уже чувствуете в себе силы быть примером для более молодых актеров? Можете помочь неопытному?
- Помочь не могу. Мне самой еще многому учиться надо. Да и как научить? Это бухгалтера учатся по книгам, по последнему слову в науке. Есть, конечно, и в нашем деле учебники по мастерству. Станиславский, например. В нашей профессии учатся у живых, у мастеров.
- Ходите на гастрольные спектакли?
- Иногда, если спектакли не совпадают. У приезжих актеров тоже учусь.
- Нет ли зависти к звездам экрана?
- Зависти нет. Кто-то же должен играть в кино, работать на телевидении, сниматься в рекламе и быть известным. Я выбрала театр. Хотя если бы предложили, то подумала бы. Иногда приходят мысли, кого бы хотела видеть своим партнером по сцене. Из женщин ценю Марину Неелову. Она не боится быть некрасивой. Я тоже не боюсь. Даже когда плачу, не боюсь…. Олег Даль, Евстигнеев, Леонов. Наверное, банально называть имена знаменитых актеров, которые уже ушли из жизни. Но, знаете, на один окрик "Эй!" возможно отреагировать 150 раз по-разному, в зависимости от настроения, эмоций. И эти люди могли...
- Когда вы почувствовали, что вас узнают?
- Недавно. В ноябре, в маршрутке. Я села на переднее сидение. Рядом девушка сказала, что никогда не простит себе, если не скажет, что видела со мной спектакль. Но я не люблю этого. Даже некрасиво как-то об этом говорить. Стесняюсь. В трамвае парень очень пристально смотрел - думала, что помада размазалась, а оказалось - узнал. Так неловко себя чувствуешь. Нет, вот, правда, один случай был… Маленькая девочка попросила автограф... на трамвайном билетике. (смеется)
- Мне всегда было интересно, различают ли актеры отдельные лица сидящих в зале? Как вы чувствуете реакцию зрителя?
- Софиты светят так, что лиц не видно. Во время "Жаворонка", когда сижу на краю сцены, вижу первые ряды. А реакцию нам и не нужно чувствовать. Так, в "Дяде Ване" зрителю необходимо слушать потрясающий текст Чехова, думать. Сейчас многие ходят в театр, чтобы не читать. На актере большая ответственность: он должен играть так, чтобы люди захотели читать, и чтобы полюбили театр. Поэтому в первую очередь я должна думать об игре… На "Хитроумной" и "Трактирщице" по шуму в зале, смеху и аплодисментам я понимаю, что публика пришла отдыхать, что она настроена на восприятие комедии. Имеет значение, хлопают ли перед спектаклем. Но такое бывает редко.
- Чисто женский вопрос. Не портится ли кожа от грима?
- (смотрит удивленно) Не больше, чем от макияжа, который накладывает каждая женщина. Я думаю, кожа больше страдает у водителя троллейбуса на ветру или у продавщицы в душном помещении (улыбается).
- Маша, а какая самая большая издержка в вашей профессии? Наверное, очень сложно запоминать тексты огромного объема?..
- Нет, это не самое сложное. Помню тексты из спектаклей, которых уже нет в репертуаре (начинает читать роль Маши Мироновой из "Капитанской дочки"). Вот только времени учить текст подчас совсем не хватает. Учу вечерами после спектаклей. Иногда прошу подбрасывать реплики мужа. Он у меня учится на третьем курсе режиссерского в университете культуры. Вообще, я оптимист. Я молода, у меня замечательная семья, любимая работа. Для меня издержек не существует.
Из радиоприемника донесся шум в зале, прозвенел последний, третий звонок.
- Ну все, пора, я побежала. Слышите? Сегодня хлопают…
