Фильм, как всем известно, есть сиквел "Боя с тенью" (2005) Алексея Сидорова, настолько прославившегося сериалом "Бригада" (2002), что вывел своего нового героя, Артема Колчина, почти наследником по прямой. И эта идея — из криминальной среды, где часто идет драка без правил, в драку легитимную, почти благородную, в бокс, — могла бы стать смысловой, новой и предельно актуальной доминантой проекта. Однако авторы ушли в другую сторону: минимум смысла, максимум зрелищности.
И цели своей достигли в обоих случаях. Криминальный боевик со спортивным уклоном редкость на экране (полугодовой давности "Неваляшка" Романа Качанова, увы, достойным соперником не стал). Сравнивать мы можем только с американскими образцами, но лучше этого не делать. Поскольку сразу вылезает ученичество и повтор. Впрочем, отечественная юная публика в большинстве своем настолько непритязательна и благодарна за малейшее приближение к голливудским образцам, что если и не ревет от восторга, как взрослые дядьки на трибунах вокруг ринга, то уж несет в кассу свои денежки за билет исправно.
И порцию драйва, вполне соответствующую цене, получает. Оба фильма динамичны и не лишены напряжения, хотя во второй части итог — победа "нашего" — запрограммирован в названии. Как знают все, кто читает аннотации и следит за подобного рода картинами, Артем Колчин, поправив зрение и отсидев (или в обратном порядке, или параллельно, не суть), возвращается к тренировкам, чтобы выиграть-таки титул чемпиона мира. Однако сюжет опять движется не чередой спортивных и околоспортивных происшествий, а набором криминальных коллизий. Прежде основной фишкой было эффектное ограбление банка вслепую, теперь — невольное убийство, наркодельцы, захват заложника, преследование, погоня, служители закона, перемена внешности и все такое.
Разумеется, сюжет по мере сил украшен. Украшений несколько. Любовная линия. Присутствие соперницы — и, соответственно, соблазна. Введение в сюжет и, главное в кадр, экзотики: элементов поминального обряда по мексиканскому обычаю. Из первого фильма остались острохарактерный образ борца с наркомафией Нечаева в исполнении Дмитрия Шевченко и поистине "достоевский" образ Валиева, которого играет Андрей Панин.
Оба актера выше всяких похвал; только у Шевченко, увы, нет возможности показать своего Нечаева с разных сторон. А у Панина есть, и он просто вылетает куда-то в космос из предложенного фильма, все же примитивного. Хотя авторы и стараются включить некие обертона — содержательные (тема отцов и детей, например) и выразительные (декоративные кадры с черной фигуркой боксера на белом ринге, чередование насыщенности и пустоты в изображении и звуке).
Признаюсь, я бы с громадным удовольствием посмотрела бы историю настоящего противостояния этих двух персонажей, Валиева и Нечаева, в исполнении этих двух актеров в любом ином сюжете, без всякой Америки и прочего завлекалова.
На фоне Панина и Шевченко проигрывает Денис Никифоров, сыгравший Колчина. Его герой заявлен "добрым внутри", но "готовым убить" — увы, оба свойства остались назывными. Тому, кто в финале однозначно побьет Ларри Палмера, не идут очечки в тонкой оправе, исчезающие с лица столь же немотивированно, как решение вернуться на ринг. Симпатичный Никифоров не виноват: его Колчина вот таким написали. Остальные персонажи и вовсе маски, более-менее колоритные.
Все дело в том, что не актеры и не персонажи тут главные. Главным опять оказался дизайн. Бульварный роман нашего времени не то что давеча, когда залихватские приключения довольствовались дешевой бумагой, мягкой обложкой да карманным форматом. Нынче это капиталоемкое и сулящее прибыль предприятие, предполагающее глянец на каждой странице. А потому компьютер постарался, все чертовски красиво. Даже стены и решетки тюрьмы становятся особо гладкими на глазах изумленного зрителя — этакая "цифровая обработка".
Тут интересный для нашего кино ход, который прежде как-то не бросался в глаза: эстетизация преступления — не новость, а вот эстетизация наказания... кажется, такой миленькой тюремная камера не была никогда. Разве что в тот момент, когда в нее поместили незабвенного директора детского сада. Смысл подобного украшательства не вполне ясен; быть может, нам хотели показать, что ужас исправительных учреждений не такой, как принято предъявлять в жизнеподобном кино, ужасный.
Кроме того, в дешево-глянцевом романе все преувеличено, все излишне. Жестокостью тут красуются (авторы даже больше, чем персонажи), вот и красотищу выставляют напоказ (простите сразу и тавтологию, и игру слов).
Однако из-за частокола бульварщины и голливудщины авторы фильма то и дело трогательно выпихивают в первый ряд доказательство своей все же человечности, общей и кинематографической образованности. Неудивительно: Алексей Сидоров до Высших режиссерских курсов закончил Петрозаводский университет по специальности "русский язык и литература" (кстати, папа у него — профессиональный боксер), его соавтор Александр Дорбинян все же учился на сценарном факультете ВГИКа. Дебютант Антон Мегердичев прежде работал режиссером монтажа на парочке телепроектов Леонида Парфенова (затем самостоятельно сделал три неигровых картины).
Все они знают, что фильм должен быть многослойным. И что легче всего добиться какого-то смысла, привлекая проверенную классику. Так вот, в "Бое с тенью" фигурировали Блок, Достоевский и, особенно, Шекспир — за что маэстро Сидоров получил от критиков дружный хор упреков разного толка, но одинакового градуса. Видимо, пытаясь и честь свою отстоять, и отвести удар, в новом произведении авторы вспоминают и цитируют Псалом 90 и фильм Чарли Чаплина "Огни большого города".
Увы, оба удара мимо цели. Молитва на экране нынче стала разменной монетой, а те, кто знают, что звучит Хвалебная Песнь Давида, который победил Голиафа, на такие фильмы не ходят. Точно так же не валят публику (и, вот странно, критику) с ног кадры с бедной слепой цветочницей и боксирующим Чарли. Их, кажется, вообще не заметили. То ли не готовы к чуть более сложным аллюзиям, то ли сей интеллигентский привет вообще неуместен в такого рода произведениях.
Слишком остроумно, слишком тонко. А может, просто зрители не знают чаплиновского шедевра, в котором бокс — всего лишь одно из средств достижения гуманной цели, гораздо более значимой, чем титул чемпиона мира.
Очевидно другое: Чаплин в массовом сознании представляет Америку гораздо меньше, чем какой-нибудь Рокки Бальбоа. Американский же миф опять главный в этой картине — и в ее восприятии. То, что "наш" побеждает американца Ларри Палмера , что Артем Колчин живет и тренируется в Америке, что съемки шли "там", что в фильме заняты американские исполнители, что он сделан по известному лекалу и "почти такой же" — все это как-то льстит юному, и даже не очень юному, зрителю.
А зрителю действительно взрослому гораздо ближе известный американский вопрос: кто убил Лору Палмер?
Но, как говорит в фильме бандит Валиев, с годами мы теряем ярость.
Где посмотреть фильм "Бой с тенью - 2" в Краснодаре?
И цели своей достигли в обоих случаях. Криминальный боевик со спортивным уклоном редкость на экране (полугодовой давности "Неваляшка" Романа Качанова, увы, достойным соперником не стал). Сравнивать мы можем только с американскими образцами, но лучше этого не делать. Поскольку сразу вылезает ученичество и повтор. Впрочем, отечественная юная публика в большинстве своем настолько непритязательна и благодарна за малейшее приближение к голливудским образцам, что если и не ревет от восторга, как взрослые дядьки на трибунах вокруг ринга, то уж несет в кассу свои денежки за билет исправно.
И порцию драйва, вполне соответствующую цене, получает. Оба фильма динамичны и не лишены напряжения, хотя во второй части итог — победа "нашего" — запрограммирован в названии. Как знают все, кто читает аннотации и следит за подобного рода картинами, Артем Колчин, поправив зрение и отсидев (или в обратном порядке, или параллельно, не суть), возвращается к тренировкам, чтобы выиграть-таки титул чемпиона мира. Однако сюжет опять движется не чередой спортивных и околоспортивных происшествий, а набором криминальных коллизий. Прежде основной фишкой было эффектное ограбление банка вслепую, теперь — невольное убийство, наркодельцы, захват заложника, преследование, погоня, служители закона, перемена внешности и все такое.
Разумеется, сюжет по мере сил украшен. Украшений несколько. Любовная линия. Присутствие соперницы — и, соответственно, соблазна. Введение в сюжет и, главное в кадр, экзотики: элементов поминального обряда по мексиканскому обычаю. Из первого фильма остались острохарактерный образ борца с наркомафией Нечаева в исполнении Дмитрия Шевченко и поистине "достоевский" образ Валиева, которого играет Андрей Панин.
Оба актера выше всяких похвал; только у Шевченко, увы, нет возможности показать своего Нечаева с разных сторон. А у Панина есть, и он просто вылетает куда-то в космос из предложенного фильма, все же примитивного. Хотя авторы и стараются включить некие обертона — содержательные (тема отцов и детей, например) и выразительные (декоративные кадры с черной фигуркой боксера на белом ринге, чередование насыщенности и пустоты в изображении и звуке).
Признаюсь, я бы с громадным удовольствием посмотрела бы историю настоящего противостояния этих двух персонажей, Валиева и Нечаева, в исполнении этих двух актеров в любом ином сюжете, без всякой Америки и прочего завлекалова.
На фоне Панина и Шевченко проигрывает Денис Никифоров, сыгравший Колчина. Его герой заявлен "добрым внутри", но "готовым убить" — увы, оба свойства остались назывными. Тому, кто в финале однозначно побьет Ларри Палмера, не идут очечки в тонкой оправе, исчезающие с лица столь же немотивированно, как решение вернуться на ринг. Симпатичный Никифоров не виноват: его Колчина вот таким написали. Остальные персонажи и вовсе маски, более-менее колоритные.
Все дело в том, что не актеры и не персонажи тут главные. Главным опять оказался дизайн. Бульварный роман нашего времени не то что давеча, когда залихватские приключения довольствовались дешевой бумагой, мягкой обложкой да карманным форматом. Нынче это капиталоемкое и сулящее прибыль предприятие, предполагающее глянец на каждой странице. А потому компьютер постарался, все чертовски красиво. Даже стены и решетки тюрьмы становятся особо гладкими на глазах изумленного зрителя — этакая "цифровая обработка".
Тут интересный для нашего кино ход, который прежде как-то не бросался в глаза: эстетизация преступления — не новость, а вот эстетизация наказания... кажется, такой миленькой тюремная камера не была никогда. Разве что в тот момент, когда в нее поместили незабвенного директора детского сада. Смысл подобного украшательства не вполне ясен; быть может, нам хотели показать, что ужас исправительных учреждений не такой, как принято предъявлять в жизнеподобном кино, ужасный.
Кроме того, в дешево-глянцевом романе все преувеличено, все излишне. Жестокостью тут красуются (авторы даже больше, чем персонажи), вот и красотищу выставляют напоказ (простите сразу и тавтологию, и игру слов).
Однако из-за частокола бульварщины и голливудщины авторы фильма то и дело трогательно выпихивают в первый ряд доказательство своей все же человечности, общей и кинематографической образованности. Неудивительно: Алексей Сидоров до Высших режиссерских курсов закончил Петрозаводский университет по специальности "русский язык и литература" (кстати, папа у него — профессиональный боксер), его соавтор Александр Дорбинян все же учился на сценарном факультете ВГИКа. Дебютант Антон Мегердичев прежде работал режиссером монтажа на парочке телепроектов Леонида Парфенова (затем самостоятельно сделал три неигровых картины).
Все они знают, что фильм должен быть многослойным. И что легче всего добиться какого-то смысла, привлекая проверенную классику. Так вот, в "Бое с тенью" фигурировали Блок, Достоевский и, особенно, Шекспир — за что маэстро Сидоров получил от критиков дружный хор упреков разного толка, но одинакового градуса. Видимо, пытаясь и честь свою отстоять, и отвести удар, в новом произведении авторы вспоминают и цитируют Псалом 90 и фильм Чарли Чаплина "Огни большого города".
Увы, оба удара мимо цели. Молитва на экране нынче стала разменной монетой, а те, кто знают, что звучит Хвалебная Песнь Давида, который победил Голиафа, на такие фильмы не ходят. Точно так же не валят публику (и, вот странно, критику) с ног кадры с бедной слепой цветочницей и боксирующим Чарли. Их, кажется, вообще не заметили. То ли не готовы к чуть более сложным аллюзиям, то ли сей интеллигентский привет вообще неуместен в такого рода произведениях.
Слишком остроумно, слишком тонко. А может, просто зрители не знают чаплиновского шедевра, в котором бокс — всего лишь одно из средств достижения гуманной цели, гораздо более значимой, чем титул чемпиона мира.
Очевидно другое: Чаплин в массовом сознании представляет Америку гораздо меньше, чем какой-нибудь Рокки Бальбоа. Американский же миф опять главный в этой картине — и в ее восприятии. То, что "наш" побеждает американца Ларри Палмера , что Артем Колчин живет и тренируется в Америке, что съемки шли "там", что в фильме заняты американские исполнители, что он сделан по известному лекалу и "почти такой же" — все это как-то льстит юному, и даже не очень юному, зрителю.
А зрителю действительно взрослому гораздо ближе известный американский вопрос: кто убил Лору Палмер?
Но, как говорит в фильме бандит Валиев, с годами мы теряем ярость.
Где посмотреть фильм "Бой с тенью - 2" в Краснодаре?
