Вот и вышел на экраны фильм "99 франков" по одноименному роману Фредерика Бегбедера о непростой судьбе мучимого комплексами и деньгами бойца рекламного фронта Октава Паранго, придумывающего ролик во славу нового йогурта и параллельно харизматично пускающего свою жизнь прямиком под откос.
Экранизацию "99 франков" называют долгожданной, ведь первоисточник вскоре после его выхода записали в "манифесты поколения", "яростные вопли протеста", "смелые обличения существующего миропорядка" и прочие списки шумных, а потому хорошо продаваемых вещей. Само собой, не закрепить эту ситуацию съемками фильма было бы преступлением против бизнеса, поэтому циничная публика давно удивлялась столь длительному отсутствию настолько востребованного продукта на экранах. А пылкие почитатели плодовитого enfant terrible Фредерика все маялись от невозможности получить повторное просветление, на этот раз в киноформате.
Еще экранизацию "99 франков" называют безнадежно запоздалой, ибо это еще на заре миллениума публику можно было удивить в мозжечок нарочито небрежным перечислением топовых брендов в пределах одной квартиры и количеством бессовестно дорогих рубашек в шкафу персонажа. Тут принято невзначай упомянать, что уж в наши-то времена в Prada и Tom Ford разбирается каждый клининг-менеджер. И вообще – после Минаева и Робски все эти франки как-то не дотягивают до российского уровня статусности.
И вот этот как бы ожидаемый и как бы уже ненужный фильм добрался и до российских кинотеатров. После просмотра понимаешь, что это, как минимум, бодрит и даже придает измученному рекламой "Нарзана" организму некой легальной энергии. Отвечать за перенос романа на пленку выпало режиссеру Яну Кунену, известному по адреналиновому "Доберману". Лирического героя Бегбедера – копирайтера Октава Паранго – играет Жан Дюжарден, знакомый российскому зрителю разве что по "Чертовому мобильнику" и (чуть более) "Семейке Роуз". У обоих получилось настолько проникновенно, что этому творческому тандему веришь больше, нежели фонтанирующему профессионально расфасованной мудростью первоисточнику.
Читателя "99 франков" назойливо преследует личность автора, постоянно болтающегося где-то за левым плечом с непременным пришептыванием: "Приятель, я же тебе нравлюсь? Смотри, какой я клевый! Разве меня можно не любить?". Да, Октава не стоит смешивать с Фредериком, о чем неоднократно поминал сам писатель. Но остаться наедине с героем в этом романе практически невозможно.
В фильме же измученная борьбой с капитализмом физиономия писателя тоже время от времени радует подготовленного зрителя, но как-то более органично, что ли. Скажем, в одной из сцен мучимый пост-эффектами вчерашней вечеринки гений креатива Октав видит в зеркале лик Бегбедера, после чего его кинематографично тошнит на обнаженную красотку, прикорнувшую в ванне. Мелочь, а приятно.
Книга, безусловно, способна зацепить афоризмами, благо ремесло креатора тому способствует. Многие из читателей (особенно из числа примеряющих на себя рубище Главного Героя) не устоят перед соблазном лишний раз упомянуть, что:
"Гламур – это праздник, который всегда с другими, а не с тобой";
"Гедонизм – это cash-flow";
"Маркетинг – это демократия, поставленная с ног на голову, оркестр, командующий дирижером" или
"Креатив – не то ремесло, где ты должен оправдывать свою зарплату; это такое ремесло, где твоя зарплата оправдывает тебя".
Фильм же напрочь лишен проникающих в память афоризмов, обильно смоченных фирменным бегбедеровским морализаторством. Да, в некоторых местах Кунен практически дословно следует за текстом книги, периодически поминая и ставшие слоганом слова о том, что "все покупается и все проходит". Но к лучшим моментам фильма относятся все же те, когда режиссер пускается в свободное плавание по волнам эфира и прочих средств трансформации сознания.
В итоге получилась порция фирменного коктейля из мелко порубленного глянца, кокаина, силикона, саморазрушения и стремления к идеалу (впрочем, последние две позиции практически идентичны). Нечто вроде "Страх и ненависть в Лас-Вегасе" для поколения "нулевых".
И если из прочитанного выше для Вас лично какое-то показалось знакомым – увидеть "99 франков", скорее всего, стоит...
Где посмотреть фильм "99 франков" в Краснодаре
Экранизацию "99 франков" называют долгожданной, ведь первоисточник вскоре после его выхода записали в "манифесты поколения", "яростные вопли протеста", "смелые обличения существующего миропорядка" и прочие списки шумных, а потому хорошо продаваемых вещей. Само собой, не закрепить эту ситуацию съемками фильма было бы преступлением против бизнеса, поэтому циничная публика давно удивлялась столь длительному отсутствию настолько востребованного продукта на экранах. А пылкие почитатели плодовитого enfant terrible Фредерика все маялись от невозможности получить повторное просветление, на этот раз в киноформате.
Еще экранизацию "99 франков" называют безнадежно запоздалой, ибо это еще на заре миллениума публику можно было удивить в мозжечок нарочито небрежным перечислением топовых брендов в пределах одной квартиры и количеством бессовестно дорогих рубашек в шкафу персонажа. Тут принято невзначай упомянать, что уж в наши-то времена в Prada и Tom Ford разбирается каждый клининг-менеджер. И вообще – после Минаева и Робски все эти франки как-то не дотягивают до российского уровня статусности.
И вот этот как бы ожидаемый и как бы уже ненужный фильм добрался и до российских кинотеатров. После просмотра понимаешь, что это, как минимум, бодрит и даже придает измученному рекламой "Нарзана" организму некой легальной энергии. Отвечать за перенос романа на пленку выпало режиссеру Яну Кунену, известному по адреналиновому "Доберману". Лирического героя Бегбедера – копирайтера Октава Паранго – играет Жан Дюжарден, знакомый российскому зрителю разве что по "Чертовому мобильнику" и (чуть более) "Семейке Роуз". У обоих получилось настолько проникновенно, что этому творческому тандему веришь больше, нежели фонтанирующему профессионально расфасованной мудростью первоисточнику.
Читателя "99 франков" назойливо преследует личность автора, постоянно болтающегося где-то за левым плечом с непременным пришептыванием: "Приятель, я же тебе нравлюсь? Смотри, какой я клевый! Разве меня можно не любить?". Да, Октава не стоит смешивать с Фредериком, о чем неоднократно поминал сам писатель. Но остаться наедине с героем в этом романе практически невозможно.
В фильме же измученная борьбой с капитализмом физиономия писателя тоже время от времени радует подготовленного зрителя, но как-то более органично, что ли. Скажем, в одной из сцен мучимый пост-эффектами вчерашней вечеринки гений креатива Октав видит в зеркале лик Бегбедера, после чего его кинематографично тошнит на обнаженную красотку, прикорнувшую в ванне. Мелочь, а приятно.
Книга, безусловно, способна зацепить афоризмами, благо ремесло креатора тому способствует. Многие из читателей (особенно из числа примеряющих на себя рубище Главного Героя) не устоят перед соблазном лишний раз упомянуть, что:
"Гламур – это праздник, который всегда с другими, а не с тобой";
"Гедонизм – это cash-flow";
"Маркетинг – это демократия, поставленная с ног на голову, оркестр, командующий дирижером" или
"Креатив – не то ремесло, где ты должен оправдывать свою зарплату; это такое ремесло, где твоя зарплата оправдывает тебя".
Фильм же напрочь лишен проникающих в память афоризмов, обильно смоченных фирменным бегбедеровским морализаторством. Да, в некоторых местах Кунен практически дословно следует за текстом книги, периодически поминая и ставшие слоганом слова о том, что "все покупается и все проходит". Но к лучшим моментам фильма относятся все же те, когда режиссер пускается в свободное плавание по волнам эфира и прочих средств трансформации сознания.
В итоге получилась порция фирменного коктейля из мелко порубленного глянца, кокаина, силикона, саморазрушения и стремления к идеалу (впрочем, последние две позиции практически идентичны). Нечто вроде "Страх и ненависть в Лас-Вегасе" для поколения "нулевых".
И если из прочитанного выше для Вас лично какое-то показалось знакомым – увидеть "99 франков", скорее всего, стоит...
Где посмотреть фильм "99 франков" в Краснодаре
