Шерлок Холмс: Элементарно – мозг!

Человечеству нужны обладатели ясного ума и сильной логики. Их по-прежнему единицы. Остальные верят сказкам.

После "сигнала тревоги" тщательно осматривает место, собирает все возможные "улики", проводит необходимые исследования, использует помощников, в одиночку обдумывает информацию, обладает универсальными знаниями и тысячепроцентной памятью, при дефиците времени еще больше мобилизуется, выдает результат, заставляющий свидетелей и коллег задохнуться от восторга, ошибается крайне редко. Ходит стремительно, своеобразно элегантен, высок, не красавец, обаятелен исключительно силой ума, поскольку с людьми, по их меркам, груб, условностей не принимает, более всего ценит свободу. Любит джаз, ездит на мотоцикле, принимает обезболивающее, хромает… элементарно: доктор Хаус.

Когда появился сей герой, вы наверняка подсознательно почувствовали: манера, с какой врач Грегори Хаус ищет и находит диагноз, напоминает нечто знакомое и даже любимое с детства. Кто-то даже догадался, что его метода разборки с хворью нам подана в виде медицинского расследования.

Эта метода есть выстраивание безупречно логических цепочек из данного – по возможности небольшого, но все же имеющегося – набора улик. Другие добираются/изыскиваются "следователем" по ходу дела. Похоже немножко на то, как забрасывал свои гайки на бинтах Сталкер, ища путь: "промежуточный вывод" есть предположение, сделанное гениальным умом с высокой степенью точности, оно подтверждается – забрасывается следующая "гайка" дальше по курсу, не подтверждается – она летит в другую сторону.

Противник Хауса – недуг; он о своем происхождении молчит и любит выкинуть коленце в условиях цейтнота. Недуг всегда смертельный; понятие "смерть" легко укладывается в метафору, отсюда полшага до криминальной драмы; следовательно, Хаус – сыщик, Хаус – детектив. Не могу утверждать, ибо не выясняла специально, однако полагаю: ноу-хау авторов "Доктора Хауса", принесшее такой успех, – в подобии героя великому сыщику Шерлоку Холмсу.

Подобие профессиональное и личностное. Конан Дойль совершенно верно понял: незаурядный мозг не может иметь характер и образ поведения, как у обывателя. Публике нужен Другой – чтобы сравнивать с ним себя. Находка писателя в том, что его Другой мог объяснить свои действия как якобы элементарные и доступные мозгу каждого. Большинство гениев люди считают таковыми, просто принимая на веру сделанные ими открытия. Понять, а тем более проверить их кто в состоянии?
Вот мы и подобрались к сериалу "Шерлок". Последняя новелла второго сезона – "Рейхенбахский водопад" – завершила в минувший понедельник показ Первым каналом всех (пока) шести фильмов проекта Би-Би-Си. Признаюсь, я лишь теперь познакомилась с этим Холмсом, хотя первый сезон вышел еще в 2010 году. Телевизор не смотрю, никто специально "не навел". Но собирала сейчас отклики о работе британских кинематографистов и обнаружила: многие предпочли другие программы в прошедшие праздничные дни.

Сие не загадка: слишком любят заслуженной и непреходящей любовью Холмса, Ватсона, миссис Хадсон и музыку композитора Дашкевича в незабвенном сериале Игоря Масленникова. Любовь зиждется на безупречных кинематографических достоинствах этого многосерийного телефильма (так точнее), на подкупающей авторской ироничной интонации. Отчасти – на патриотической гордости: наш Холмс всем Холмсам голова с трубкой. Кажется, "викторианская" стильность  ленфильмовской холмсианы не может быть превзойдена. Да и буквально сроднились мы за эти годы со всеми персонажами. Изменить им невероятно.

Еще более невероятно тем, кто заранее услышал, что действие в сериале "Шерлок" режиссера Пола МакГигана по сценарию Марка Гэтисса и Стивена Моффата перенесено в наши дни. Наученная горьким опытом радикальных, в основном оперных, постановок, интеллигентная публика заранее опасается свежих интерпретаций классики. Лишая себя шанса в случае удачи авторов получить новое удовольствие. И новые смыслы. Уж простите сию банальность.
"Шерлок" опровергает распространенное мнение о пагубности пластической операции омоложения на экране классической "исторической" литературы. Новый Холмс – из XXI века. Его принадлежность – особые урбанистические "декорации", вещи и артефакты. Именно они, да еще ритм, в окружающем нас мире за последние годы изменились радикально. Тогда как представления о Добре и Зле кодифицированы в нашей культуре раз и навсегда заповедями, а способ мышления и эмоции человека вовсе неизменны, поскольку основаны на биологии.

Эти классные штуки – интернет и мобильная связь любого типа, обеспечивающие почти мгновенную передачу информации не от одной клетки серого вещества к другой, а к черепной коробке иного гражданина – словно бы почти догнали гениальный мозг Шерлока Холмса, предъявленный нам сэром Артуром Конан Дойлем. И бибисишный Холмс не просто демонстрирует мозг-сканер, мозг-компьютер (писатель так бы его и назвал, да понятия соответствующего не имел). Этот Холмс – почти киборг. Мобильный телефон – продолжение не руки его, а головы.

При этом авторы сериала сохранили ту самую главную фишку Конан-Дойля: демонстрацию якобы элементарности "метода дедукции". Это почти балет – дуэт зорких наблюдений и причинно-следственных связей. Чисто, технично, "холодно", безупречно профессионально, нацелено на результат. Зритель, как некогда читатель, счастлив, что его обвели вокруг пальца, но одновременно горд возможностями человеческого ума и смекалки. Кто-то сумел разгадать – значит, в принципе, способен и ты. Вот основа счастья от высокого детектива.

Второе удовольствие от этого сериала отчасти сродни первому. Перенести конец XIX века в начало XXI кажется невозможным. И правда – не элементарно. Например, в новелле "Собаки Баскервиля" речь идет о спрятанном в болотах одноименном военном объекте, где клонируют и скрещивают животных, разрабатывают биологическое и психотропное средства поражения. Но лопоухий сэр Генри психует до умопомрачения, мы видим следы собаки ростом с лошадь, и ужас вместе с саспенсом – на экране.

Новации, перевертыши, сюрпризы в сочетании со знакомыми с детства сюжетными поворотами и ходами, и есть тот микс, который удался даже в квадрате. Мы не только следим, как выпутается Холмс из создавшейся ситуации, – мы хотим узнавать и не узнавать старую книгу в новой экранизации. Баланс прежнего и неожиданного соблюден (угадан? точно рассчитан?) – и я мысленно аплодирую авторам.
 
Не то на большом экране, где в прокате "Шерлок Холмс. Игра теней" – второй фильм Гая Риччи о нашем сыщике. Публика вывела картину в кассовые хиты, а я если и впечатлилась, то чисто внешними вещами. Действие принадлежит как бы 1891 году, но дата "подтянута" к началу XX века – времени полного господства машин и механизмов не только на фабриках, но и в быту. Например, самоходные повозки – авто – явно более поздние. Зачем? А потому, что все "железо" эффектно выглядит на экране в сюжете про, конечно же, мировое господство. Кроме того, историческое время в фильме убивается сугубо современными компьютерными и визуальными эффектами.

Они обычны для франшизы о Джеймсе Бонде, например. Гай Риччи использует именно эту модель. Его Холмс не стильный интеллектуал, работающий мозгом, а игрунчик и "ванька-встанька". Действует в картине, которая, понятно, призвана всей голливудской постановочной мощью и спецэффектами насытить наши глаза и уши, а главное – собрать кассовую и буфетную дань.

Здесь моменты, показывающие метод Холмса, превращены в клипы. Ход мысли дан в деталях, которые мелькают перед глазами в короткой нарезке, и не рассказывается словами. Признаюсь, я не способна ориентироваться в громоздящихся кадрах. По контрасту часть их, что называется, в рапиде. Зрелищности больше, но ясности в моем, извините, мозгу – ничуть.

"Шерлок Холмс. Игра теней", при всех забавных находках и визуальном размахе, работает на сонливость мозга, предлагая ему давно усвоенные схемы (о которых мы много раз говорили). Холмс противостоит профессору Мориарти, который выстроил свою подпольную промышленную империю ради наживы. Расцвет капитализма, анархисты-террористы-бомбисты. Обертон темы: сильный германский "акцент" ввиду грядущих в новом веке двух мировых войн. Драка/бой – на седьмой минуте, на тридцатой, пятидесятой и в финале. Этот Холмс сделан постановщиками трюков и эффектов, а потом уже Робертом Дауни-младшим. Богемная смазливость облика которого подчеркнута запоминающейся тоненькой длинной трубкой.

Холмс же из "Шерлока" вынужден бросать курить вовсе. А сам сериал выдерживает безупречный стиль на всех уровнях: английское; аристократизм; хайтек. Режиссерское решение адекватно задаче: разные монтажные и изобразительные приемы дают визуальный эквивалент мыслительного процесса – полиэкран, двойная-тройная экспозиция в кадре, отражения и прочее. Отменна операторская работа: цветность каждой серии своя, фонарики в темноте, съемки в дыму, режимы, пейзажи, портреты…

Но главное – насыщается ума палата. Как бы мы ни считали, что Холмс с его раздумьями и галлюцинациями у камина вписан в то время, когда ездили в кэбах, теперь видим: гений и в наши дни почти в одиночку и без поддержки корпораций способен выручить правительство страны (Британской империи, между прочим) или "подвести" его. Холмс не на службе, как Бонд. И работает не за деньги. То есть, – объективен, неподкупен, независим. Умный энтузиаст, можно лишь мечтать.
 
Холмс Бенедикта Камбербэтча – молодой, длинный, кудрявый, курносый, с необыкновенным разрезом и посадкой глаз – превосходно не вписывается ни во что "обыкновенное". И при этом явный джентльмен, хоть и с дурным характером. Наш деятельный романтик весьма заносчив и в полном смысле слова бесцеремонен (англичанин-то!). Он крайний индивидуалист, таких называют социопатами. Им, извините, начхать на общество и приличия. Но ведь сознаемся: чем дальше, тем больше общество и приличия лживы и формальны. Ложь и демагогия невыносимы для подлинного ума. Его боги – факт и действие.

Под стать мозгу Холмса и его тело. Оно ведет себя безупречно, причем ничего от "крадущегося тигра" и "притаившегося дракона". Доверие к действию не нарушено. Этому человеку до смерти скучна обыденность, однако он не удовлетворится легкими, ничего не требующими, кроме времени, виртуальными путешествиями и приключениями. "Мир стоит на кодах и шифрах", но этот суперпрофи – порождение "ручного труда" (хотя славе сыщика в наши дни способствует блог Ватсона в интернете). Холмсу нужно действовать в реальности, он не офисный аналитик, он повсюду – своими ногами.
Он заслан сюда из прошлого или из будущего? Вопрос. Думаю, человек с такими качествами  – ум, независимость и деятельность – парадоксальный герой информационной эпохи/общества потребления. Народ ценит толковых и достигающих результата. Мизантропию можно простить. Голливудские сказки о превращении офисного мышонка в супермена надоели, потому что поутру приходится проснуться и увидеть полнейшее отсутствие "лягушачьей шкурки" или красно-синего "суперменского" трико.

"Сказочное" противостояние Добра и Зла открытым текстом и сюжетной деталью возникло в "Рейхенбахском водопаде". Наслаждавшийся чисто интеллектуальными загадками зритель, подозревающий, что авторы сериала, сильно перекроившие книгу, могут отправить героя да хоть в астрал, вынужден переживать за Холмса. Его противник здесь – не столько безумец Мориарти, сколько старуха-молва, многократно усиленная в наше время прессой, телевидением, интернетом. То самое общество – добропорядочное или нет, фальшивое или нет, но весьма могущественное.
Авторы делают ход конем: заставляют зрителя идентифицироваться с Ватсоном, который может, как любой обыватель нынче, запутаться в масках. Утонуть в образах и репутациях, созданных виртуальным пространством. И вот задачка: готов ли человек у экрана распознать явную-неявную выдумку? Способен ли он предпочесть настоящее каким-то правилам, оберегающим чье-то "приличие"?

Хватит ли у него ума?