Больше всего хотелось, чтобы наши переплюнули Дэнни Бойла. Но империя не нанесла ответный удар. Почему?
В 2012-м, наблюдая церемонию открытия Олимпиады в Лондоне, ахнул, надо полагать, весь мир. По крайней мере те, кто смотрит уже во втором и в третьем поколении масштабные голливудские постановки, сценарии которых, во-первых, основаны на англоязычной культуре, а во-вторых, прописаны так умело, что смысл доходит буквально до малышей.
Режиссер Дэнни Бойл, автор культовых картин "Неглубокая могила" и "На игле", к тому моменту сделал уже и самый что ни на есть массовый по своему посылу "Миллионер из трущоб" (2008), который собрал огромную кассу и взял "Оскара" за лучший фильм. В постановке олимпийского шоу "Острова Чудес" о сущности и величии Британской империи он совместил свои умения: говорил о сложном доступным языком символов и культурных кодов.
Ему помогла английская литература (сценарий опирался на известные читателям во всем мире книги, начиная с приключений заснувшей девочки Алисы), английская музыка от классики до поп-рока (Маккартни завершал действо) и английская ирония. И, разумеется, сама Королева. Вспоминайте ролик, когда Ее Величество вместе с Джеймсом Бондом (Дэниел Крейг) ну прямо совсем натурально прыгает из вертолета с парашютом прямо на стадион.
Шоу соединяло в себе замечательные сюжетно-содержательные, а не абстрактные массовые сцены, выдающихся – читай: узнаваемых – исполнителей и передовую машинерию.
Очевидно, наша постановочная группа, взяв за сущность церемонии сходную идею: "Путешествие в глубь веков, чтобы понять историю России" (так сформулировал Константин Эрнст на пресс-конференции накануне днем), столкнулась с трудностями, которые, на мой взгляд, были заведомо непреодолимыми.
Наши сказки – только наши сказки. Наши "всемирные" символы – медведь, матрешка, церковь, водка, Гагарин, спутник, балет – слишком разноречивы и плохо сочетаются. Достоевского и Чехова трудно к такому спектаклю пристегнуть: требуют собственного. История России, мягко говоря, малоизвестна в мире. Да и нам самим. А главное – как о ней говорить в торжественном формате, особенно сейчас, когда краткий курс ВКП(б) вроде уже и почил в бозе, а новый единый пунктир еще не прочерчен?
Ответственность за все принял на себя Константин Эрнст, выступив сценаристом и продюсером действа. Правда, назвал "подельников": "У меня было два соавтора. Это Георгий Цыпин – потрясающий театральный и оперный художник-постановщик. И Андрей Болтенко – режиссер-постановщик церемонии. С ним вместе мы как раз занимались подготовкой церемонии открытия Евровидения в Москве".
Фамилию Цыпина, окончившего в 1977-м Московский архитектурный институт, знают у нас более всего как соавтора нескольких спектаклей Гергиева в Мариинском театре, но вообще он с 1979-го живет в Нью-Йорке, работает по всему миру, сотрудничая с оперными режиссерами первой величины. Болтенко известен в своем телевизионном кругу. В любом случае, ни один из них не имеет славы Денни Бойла. Или хотя бы Андрона Кончаловского, если нужны имена.
Понятен в этой компании только сам Эрнст – человек, который уже почти двадцать лет определяет эталонную "картинку" российской действительности на все 360 градусов обзора. Эта "картинка", сама часть жизни огромной страны, предъявляет некий простонародный глянец: ничего естественного и спокойного, все так или иначе вычурно, крикливо и собой довольно – мол, мы вот такие, да. Но если кто-то не подстроился под нее, не схватил парадоксальное ощущение редкого профессионализма ее компонентов, то выглядит либо бедной, либо махровой провинцией.
Сам Эрнст, если вспомнить его собственные давнишние уже программы о кино, безусловно, человек совсем иного вкуса, но зачем-то культивирует вот такой, понижающий. То есть, в авторских передачах был эстетом, а в массовом "продукте" изрядно стиль опустил. Впрочем, вульгарное государственное, так сказать, лукавство просто невозможно транслировать в параметрах требований высокой культуры, где первым номером идут правда и простота. Единственно возможно – прикрыться "оборочками".
Но открытие Олимпиады, одна из самых главных постановок в карьере вообще, требует аристократизма. Всеохватное сравнение этого шоу с церемонией инаугурации Президента завело бы нас слишком далеко, отмечу лишь, что и тут надо было сделать нечто исключительное, державное и заставляющее трепетать.
Увы. "Оборочки" (из-за которых вот, например, я не смотрю отечественное телевидение лет десять) царили на Первом канале уже с шести вечера, в полном комплекте переместившись из Москвы в Сочи. Восторженный кричащий народ и несменяемые десятилетиями представители культурной элиты в олимпийской форме и в роли "разогревающих". Обещание заморских Анжелины Джоли и Бреда Питта непонятно когда, но в качестве главного пряника и компенсации всех неприехавших президентов.
Очевидные "кадры для слепых": "случайные" болельщики, к которым "попробует" подойти корреспондент с микрофоном, или, наоборот, спортсмены, шарахающиеся от него. Маникюр бабушки одного олимпийца в виде национального флага. Крестная мама другого, которую заставили увлеченно закупать ему мед в супермаркете, – и слова журналиста о том, что передавать продукты в олимпийскую деревню запрещено. Чья-то теща Олимпиада. И, апофеоз, саморазоблачительный конферанс Андрея Малахова, очевидно, наблюдавшего репетицию: "Столько истории мы не видели никогда"…
Наконец, 20:14, рекламу опускаю, и Кирилл Набутов с Анатолием Максимовым начинают читать текст и комментировать "самую главную телекартинку в мире" – для таких профи на удивление невнятно и даже невпопад. А главное, очень пафосно: "Ощущается присутствие тайны: кто мы такие? Куда идем? Мир вглядывается в свое отражение – в Олимпиаду". И без перехода следует детская по смыслу "Азбука России". Ролик, снятый заранее.
Его героиня – девочка, которая засыпает и видит сон. Вторично, но ладно, ведь из ее рук выпадает книжка "с картинками Бенуа" (сообщается торжественно). Дальше – не Бенуа, а отсебятина: Байкал, авиаконструктор Игорь Сикорский, Достоевский, Екатерина Великая, Ёжик в тумане, Жуковский (который не поэт, а воздухоплавател)ь, Империя, Й – Чайковский, Кандинский, Луноход, Малевич, Набоков, Орбитальная станция, Периодическая таблица Менделеева, Русский балет, Спутник, Толстой, Телевидение (наши придумали), Ушанка, Фишт (гора в Сочи и теперь вот стадион), Хохлома, Циолковский, Чехов, Шагал, Щусев, Пушкинъ – он на твердый знак, Ы – мы, любовь – на знак мягкий, Эйзенштейн, парашЮт, Россия – на букву Я.
Как говорится, "аффтара" этой азбуки в студию. Дикая смесь не то понтов, не то вежливости перед гостями и полного забвения здравого смысла. Да, кто-то из приехавших спортсменов или телезрителей в далеких странах, возможно, знает американцев Набокова и Сикорского, но все равно не поймет про Ю, а тем более Ы. К тому же, эти буквы слова и картинки промелькнули так быстро, что даже русскому человеку разобрать не успеть…
Ладно, это пролог. Дальше девочка, которую зовут Люба, открывает зеленые глаза, на словах: "Она умеет летать во сне" запускает змея (?) и затем летит-парит над макетом ландшафта нашей страны под бородинского "Князя Игоря" – в непонятном направлении. Сначала над вулканом Камчатки и вполне среднерусской коровой, затем внизу Байкал, далее Чукотка…
Впоследствии девочка то появляется, то исчезает, – она фантомная героиня, как и тема державности. Внедрить в программу державность был призван специальный номер с подъемом российского флага, который оказался явлен трехкратно: сам собой, трехцветными лучами и движением массовки в голубых, белых и красных одеждах. Получилось красиво и торжественно, особенно потому, что гимн пел хор московского Сретенского монастыря (к счастью, в обычных костюмах).
Этот эпизод уже наблюдал президент. Он вошел в ложу, сел, да так и просидел в застегнутом черном пальто все два часа. Рядом ним всеобщее внимание привлекала миловидная девушка, о которой ведущие Первого канала не сказали ни слова. В новую эпоху нетрудно, сменив экран, узнать: это Ирина Скворцова, та самая бобслеистка, которая столь ужасно пострадала во время соревнований и перенесла полсотни операций. Но церемонию, объединяющую страну, смотрят и те, у кого нет интернета. Неужто ее появление было сюрпризом для авторов сценария и ведущих?
Меж тем оно и вызвало самые сильные, сочувственные, переживания. Поскольку остальное шоу оказалось внеэмоциональным "аппаратный действом" – торжеством архитектурно-декорационно-световых элементов, машин и механизмов. Действительно, прекрасное зрелище. Особенно волшебный пол и звездное небо. Жаль, что пришлось отвлекаться от смысла в желании понять: что нарисовано на чудесном полу стадиона проекцией, а где летающие на тросах объекты, но пусть будет загадка. Обиднее другое: на фоне чуда техники потерялись люди.
"Потерялись" также ожидаемые эпизоды. Много десятилетий в подобных церемониях присутствовал в каком-то виде парад физкультурников, переходящий в демонстрацию готовности к труду и, главное, обороне. К счастью, никаких сцен мобилизационного толка, даже под звуки бессмертного свиридовского "Время, вперед", нынче не наблюдалось. Военную тему деликатно свели до минимума (пишут, что была, да убрали; не знаю подробностей), революционную смикшировали до паровоза. Очевидный прогресс в идеологии. Или временная фигура умолчания, осторожность?..
Озадачил и выбор эпизодов из истории России. Вероятно, как и в Азбуке, стремились предъявить иностранцам им знакомое. Узнать что-то новое, боюсь, зарубежным товарищам не позволит, повторю, качество комментария. Он и по-русски был, мягко говоря, странен. В целом, опору нашли в культурных знаках и сюжетах: намек на Храм Василия Блаженного, силуэт Медного Всадника, бал из "Войны и мира", живописный супрематический эпизод, мейерхольдовская тема, дядя Степа, стиляги и снова гоголевская Тройка-Русь…
Хочется солидаризоваться, ведь именно культура и ее часть – искусство остаются от предков потомкам. Но только почему князь Андрей в голубом мундире (я без намеков, просто о цвете, он же не младший Ростов)? Почему про какого-то лихого прыгуна в ментике комментатор говорит: "Вот он, Долохов или Курагин, – образец русского офицера"? Почему звучит вальс из совсем другой эпохи? И столь неэстетична поддержка балерины Захаровой… И непонятно, кто из танцовщиков солирует – ну, кроме Владимира Васильева, конечно.
Да и сами эпизоды, постановочно эффектные, содержательно пусты и статичны. Один орнамент. Нет героев, нет развития действия. Откуда же взяться эмоции? Вставной ролик с аргонавтами, которые внезапно из лета оказались в русской зиме, с Машковым, Безруковым, Хабенским, Куценко и прочими, – уж точно домашняя радость. Заставил недоумевать еще один балетный номер – с красивейшим танцем медуз и главной из них, Дианой Вишневой. Они вроде стремились выстроиться в силуэт белой голубки с веткой оливы в клюве, но то ли изображение не удалось, то ли режиссер показа сплоховал и слишком рано увел камеру (или обрезал кадр в монтаже)… А главное – как связать в уме эти костюмы балерин с музыкой "Лебединого озера"?
В итоге девочка Люба оказалась в некой недоигранной игре с шарами опять-таки триколора: белый ей подарили в начале, в конце она "опиралась" ножками на голубой, а отпустила под потолок красный; сию метафору я дешифровать не способна, и даже Окуджава не помощник.
Потом началась официальная часть, из которой запомнился только глава Оргкомитета и, как было услышано, когда-то боксер, сочинец Дмитрий Чернышенко: неподдельное и приятное счастье светилось на его лице. Говорил, что "мы стремились сломать стереотипы и открыть миру новую Россию", но олимпийский флаг, как дополнительную дозу почета, несли хрестоматийные люди – от Гергиева и Михалкова до Терешковой и конькобежки Лидии Скобликовой…
Анна Нетребко выступила русским Маккартни тем увереннее, что ни слова из ее пения было не разобрать, а поначалу и голоса не услыхать. Впрочем, порадовала – плечами, платьем и своей двойной уместностью: кроме того, что звезда, так еще и уроженка края.
Если бы Малахов не сказал, что она прилетела на один день, если бы не жила за границей Роднина, если бы "Татушки" не звучали столь двусмысленно (а то и "в кубе") и не растеряли весь свой шарм, а репутационный уровень записных знаменитостей был бы, как у английской Королевы, если бы в таких церемониях мы допускали иронию… То, глядишь, и перещеголяли бы Денни Бойла.
Смотрите также
Открытие Олимпиады-2014 в Сочи (фоторепортаж)
Зажжение огня Олимпиады в Сочи и праздничный салют (фоторепортаж)
Смотрите также:
