«В новых реалиях она выглядит пацифистской». Краснодарский документалист Дмитрий Семибратов рассказал о картине «Чечня и мир»

3 марта студия «Хронос» провела в Краснодаре закрытый показ двух своих фильмов 2022 года — «Чечня и мир» и «Профессор Гиберт». 19 апреля студия показала «Чечню и мир» в Грозном.

«Чечня и мир» снята по субсидии Минкульта РФ, «Профессор Гиберт» — Фонда поддержки регионального кинематографа.

Редактор Юга.ру Александр Гончаренко поговорил с режиссером фильмов Дмитрием Семибратовым о том, к чему обязывают государственные деньги и как документалисты предвидят будущее, снимая о прошлом.

Как снимали «Чечню и мир»?

— У нас было три киноэкспедиции в Чечню. Сначала мы искали героев и знакомились с природой республики. Вторая и третья поездки заняли по две недели.

Кажется, что во время съемок мы побывали во всех районах и общались с бесчисленным количеством людей. Для чеченцев мы были прежде всего гостями. Несмотря на свою настороженность, они всячески помогали в наших, порой неожиданных, «хотелках» — снять то, снять это, поехать туда…

Весомую помощь оказало Минприроды Чечни и, в частности, Луиза Гагаева, ставшая одной из героинь фильма.

Какие фильмы о Чечне и Кавказе вдохновляли вас?

— Когда ты давно в профессии, тебя вдохновляют не чужие фильмы, а сама тема. Отправляться в Чечню первый раз было тяжело. В Грозный ехал с особым отношением к народу, с которым у нас была, мягко говоря, непростая история.

Я вырос на жутких кадрах хроники войны, где гибли русские солдаты. В одной из студенческих киноработ (16 лет назад) я смонтировал танцующих вокруг городской елки людей с боями в Грозном в 1994-1995 годах. Эмоциональный эффект одновременно происходящих рядом, но разных по характеру событий актуален и сегодня.

Но, как это бывает с документалистами, если тебя что-то беспокоит — ты берешь и едешь, чтобы на месте разобраться в том, что происходит или происходило. Так было со мной, когда в 2015 году побывал на Донбассе, так случилось и тут. Рад, что и с чеченцами, как мне кажется, внутренний вопрос у меня решен.

Когда и как появилась идея фильма «Чечня и мир»? До 24 февраля 2022 года или после?

— Субсидию от Минкульта на фильм «Чечня и мир» мы получили в 2021 году, а закончили картину зимой 2022 года, до начала СВО. С документалистами часто бывает так, что, идя по стопам прошлого, мы говорим о наших днях, а иногда предвидим грядущие события.

Я давно хотел что-то снять в Чечне. Когда Минкульт открыл прием заявок по теме «Противодействие экстремизму и терроризму», мы нашли статью о том, что спустя 20 лет в леса Чечни возвращаются дикие животные. Они снова доверяют этим местам, природа восстанавливается и дает человеку еще один шанс на мирное существование. И, конечно, не без поддержки преданных делу людей — егерей, охотоведов, лесничих, которые и стали героями нашего фильма.

Выход фильма о Чеченской войне в 2022 году не позволяет не провести параллели с СВО в Украине — ее природе уже потребуется не менее 15 лет на восстановление, а часть нанесенного урона необратима. Один из ключевых эпизодов вашего фильма — рассказ о березовой роще, почти уничтоженной бомбардировками. У меня, как зрителя, этот образ вызывает однозначно-пацифистское впечатление. Что вкладывали в него вы?

— Любые военные действия влекут за собой изменения в природе. Природа многому нас учит, если ее чувствовать, как герои нашего фильма «Чечня и мир».

Эпизод «Березовая роща» — один из ключевых. Наш друг, пожилой чеченец Апти, который потерял в войну всех близких, помнит рощу во всей красе. Сейчас там уцелело одно единственное большое дерево. Он уверял нас, что видел хроникальные кадры рощи. Мы искали их по всем киноархивам. Не нашли. Но и без них его рассказ оставляет тяжелое впечатление. Ценно, что Апти не обозлился, продолжает жить, передавая свои знания о лесе молодым. «Береза-инспектор уйдет, когда роща вырастет вновь», — говорит нам Апти.

У зрителей складывается впечатление, что «Чечня и мир» задумывалась пацифистской. И в новых реалиях, видимо, так и выглядит. Но изначально наша картина об общей связи, общем сходстве и единении человека и природы. Оно показано через природные образы и воспоминания о военных действиях, рассказанные через судьбы людей.

Мы часто говорим о человеческих жертвах, реже — о том, что природа тоже страдает. В Чечне много лесов и гор. В войну деревья были посечены осколками, травмированные животные бежали из республики. И хотя каждый по-своему пережил военные действия, человеческие судьбы переплетаются с ними неразрывно.

Я родился во время войны в Афганистане, рос во время военных действий в Чечне, в 2014, когда все закрутилось на Донбассе, уже вовсю работал и не был безучастным ко всем этим событиям.

Лично мое мнение: к сожалению, война — часть нашей жизни, а если копнуть глубже — наша история. И мне важно, чтобы, несмотря ни на что, в любом конфликте человеческое начало преобладало, люди не теряли свой облик и стремились к миру.

В фильме мы показали, что это возможно. В Чечне — общими усилиями: волей самих чеченцев, желанием руководства страны и помощью всего нашего народа наступил мир.

Время покажет, но через годы мы и нынешнее противостояние будем вспоминать и понимать, что не было бы такого мира без войны. Уверен, что мы сами это еще успеем увидеть. И снять кино.

«Чечня и мир» и «Профессор Гиберт» сняты с госсубсидиями. Какие обязательства творческого или идеологического характера они означали?

— Все наши обязательства сегодня — это бумажные отчеты за выделенные средства. Порой при сдаче фильма даже обидно, что все сводится к комментариям типа: «Звук хороший, изображение красивое, без дефектов». Хочется, как раньше, когда фильмы, произведенные за счет Минкульта, отсматривала Гильдия неигрового кино и составляла рейтинг художественной ценности. Последние годы этого, насколько знаю, нет.

Но мы снимаем честно, и об успехе маякуют кинофестивали. Картину «Чечня и мир» показали 15 фестивалей по стране, она получила ряд наград, в числе особо ценных — «Диплом за философскую глубину» и трижды звание «Лучшего документального фильма».

Как сейчас снимают документальное кино с господдержкой?

— Минкульт ежегодно объявляет темы, которые готов финансировать. Студии-производители собирают большущий пакет документов и подают заявки на отбор. Проекты финально защищают очно. Мы едем в Москву и несколько дней в министерстве доказываем экспертам, что у нас самая интересная идея, лучшая команда и только мы снимем самый невероятный фильм.

Сколько снимали «Профессора Гиберта»?

— Чуть больше двух недель. Из них 8 съемочных смен — экспедиция в Якутию. Поездка на родину нашего героя занимает большую часть фильма.

Эпизоды в Ейске, Хадыженске и Краснодаре небольшие, но тоже важны. Тут он рос, делал первые шаги в профессии, стал тем экспертом в кино, которого мы все знаем.

Но побывав в далеком якутском поселке Пеледуй, откуда он уехал в шесть лет, мы поняли, что именно там его настоящее «место силы».

Как хорошо вы знали друг друга до съемок? Как это изменилось?

— Я знаю Григория Григорьевича 20 лет. Он принимал у меня госэкзамены, когда я заканчивал Краснодарский краевой колледж культуры. Курировал курс, когда я учился в Институте культуры. И помогал с книгами и видеокассетами перед поступлением во ВГИК.

И я думал, что неплохо его знаю, но съемки показали, что всегда есть чему удивиться.

Во-первых, его личная история зазвучала иначе. Одно дело — слушать об убийстве отца, общаясь в Краснодаре, а другое — искать в Пеледуе барак, где это произошло, или искать остатки дома возле кладбища. Дружить было не с кем, и мальчик часто играл там — ухаживал за брошенными могилами.

Во-вторых, сложная экспедиция в сочетании с непростым характером нашего героя внесли изюминку в съемки.

Вдобавок, прибыв в Якутию, я узнал о смерти моей бабушки — дорогого мне человека. Было сложно.

Но сейчас, когда фильм сложился, я благодарен Богу, что мы все преодолели. Главное — фильм понравился нашему герою, а он требователен к своему изображению на экране. Гиберт занимается кино всю жизнь, но сам в нем впервые. Он увидел фильм в кинотеатре «Монитор СБС» — вместе со зрителями нашего закрытого показа.

В сцене экзамена психологическое давление на студентов выглядит несовременным. Как вы относитесь к педагогической манере Гиберта?

— Возможно, манера преподавания Гиберта кому-то покажется несовременной, но это лишь потому, что он не учился у него. Да, лекции, много писанины, постоянные рецензии, чрезмерная жесткость выглядят архаично, но это дает плоды. Студентом ты страдаешь и жалуешься, но через годы ты благодарен Гиберту за то, что он заставил полюбить кино. Это его методика преподавания, и она работает, особенно сейчас.

Задумка фильма подразумевала критическое отношение к персонажу или вы изначально хотели создать положительный образ?

— Не думаю, что у меня получился положительный персонаж. На мой взгляд, он близок к реальному Гиберту, судя по тому, что некоторые моменты смутили его во время просмотра. Но живая реакция зрителей сгладила его впечатление.

К примеру, в одной сцене, продираясь сквозь заросли, Гиберт нецензурно ругается, атакованный назойливым комаром. Мы оставили это в фильме, хоть и пришлось запикать по правилам кинопроката. Шарма это убавило, но показало, что он такой же земной человек, как и мы.

Появится ли «Профессор Гиберт» в сети?

— За появление «Профессора Гиберта» на онлайн-платформах отвечает Фонд поддержки регионального кино. Нам разрешили провести только закрытый показ в «Мониторе» СБС. Дополнительные показы, в том числе в Краснодаре, будут лишь по согласованию с нами и фондом. После получения прокатного удостоверения фильм начнет свое фестивальное движение. Рассчитываем, что оно будет таким же ярким, как наш герой.

Какова прокатная и фестивальная судьба ваших фильмов?

— Фильмы, финансируемые Минкультом, редко можно увидеть в открытом доступе. Авторы показывают их на кинофестивалях, специальных показах и выставляют на интернет-платформах. К таким фильмам относятся мои режиссерские работы «Империя балета», «Земля людей» и «Эффект рения».

Фильмы, созданные мной для телеканалов, можно увидеть на ресурсах «России 1» и телеканала «Культура». На платформе «Смотрим» я рекомендовал бы посмотреть серию «Рецепт простого счастья» из цикла короткометражек «Россия. Нам 30 лет». Для этого сериала мы сняли пять новелл, моя любимая — про Гасана из Дагестана. Также там можно посмотреть «Черное и белое торпедовца Стрельцова» о выдающемся советском футболисте.

Помимо своих фильмов, наша студия «Хронос» часто монтирует чужие. К таким можно с разной степенью вклада отнести «Антарктида: 200 лет мира» и «Быть в игре». Судьбу таких картин уже проследить сложно, но фильмографию они пополняют.

Расскажите о своем пути в кино. Почему вы продолжаете его в Краснодаре? (Есть мнение, будто в РФ кино снимают только на Мосфильме.)

— Я родился в Краснодаре, рос в станице Северской. Закончил режиссерскую мастерскую Сергея Мирошниченко во ВГИКе (2013). Если бы ВГИК был на Кубани, никогда бы не уезжал из нашего края. Тут все мои родные. Редко приезжать и видеть, как они стареют, — не для меня.

Москва ради Москвы меня никогда не интересовала. Там много работы, но жить при этом я не успевал: после ВГИКа еще два года снимал для телеканалов «Культура» и «Россия 1»

В 2015 году желание вернуться на Кубань совпало с предложением Владимира Рунова преподавать в Институте культуры. Со временем появилась своя студия документального кино «Хронос». С 2022-го на преподавание нет времени.

Сейчас не важно, где ты находишься: документальное кино можно снимать везде, ограничений нет. Главное — найти интересные темы. Все наши проекты мы подаем через Москву и все заказы получаем из Москвы.

Мы сделали массу фильмов, но только «Профессор Гиберт» и фильм о девушках-летчицах «На крыло» снимали в Краснодаре. Только они совпали с местом нашего проживания и студии. Надеемся снять что-то большое в нашем крае — хочется рассказать о регионе, создав зрительское документальное кино для него же.

Сейчас студия работает над своим новым проектом под рабочим названием «Живые». Снимать тоже будем в Чечне, режиссером проекта выступаю я.

Со мной работают бывшие выпускники КГИКа и те немногие, кто пытается делать кино на Кубани. В частности, замечательный оператор «Чечни и мира» Иван Гришин. Он сейчас работает в Москве, но ездит с нами на съемки, когда мы его зовем. И талантливая Яна Горюн — сейчас работает на студии монтажером. Недавно впервые среди наших земляков сняла свой режиссерский дебют, который поддержал Минкульт.

* — 25 января 2022 года Росфинмониторинг внес Алексея Навального в список террористов и экстремистов.