Большая нелюбовь

Пятьдесят копий на страну – таков тираж опуса "Большая любовь" Дмитрия Фикса по сценарию Максима Стишова

По какому-то странному недоразумению сие произведение называется кинофильмом. Впрочем, представляя свое детище в Петербурге, авторы честно признались в том, что сначала хотели делать так называемый "фильм недели" для телевидения. То есть, такую продукцию, которая идет в приличное время выходного дня, расслабленная семья это наблюдает под борщ между пресловутым "Аншлагом" и не менее тошнотворным концертом.

Телеканал в предыдущем абзаце имелся в виду – главный государственный, "Россия". Тот самый, где только что прошел сериал "В круге первом". Один из четырех продюсеров "Большой любви", между прочим, вложил свои высокие знания кинематографа (он в прошлом известный киновед) и свой немалый профессионализм в создание панфиловского фильма – если, конечно, продюсер от телеканала что-то делает реально, а не просто подписывает распоряжение о деньгах. С чистой, я думаю, совестью работал в любом случае.

А картину Дмитрия Фикса этот продюсер, полагаю, выпускал не видя. Не подозревать же мне, вслед за прожженной публикой, что продюсеры и авторы просто "попилили" государственный бюджет. Кстати, актер Михаил Пореченков сказал на питерской пресс-конференции, что бюджет был очень маленький, а режиссер добавил: все деньги ушли на артистов.

Не мое, зрителя, дело зарплаты господина Пореченкова и госпожи Юлии Меньшовой, которая снялась в главной женской роли. Но то, что кадр – беднее бедного, видно невооруженным глазом. За 19 дней компания отщелкала материал, который в монтаже позволил сложить 90 минут, используя один московский перекресток, одну машину "Волга", называемую "старая", одну машину "Победа", один фургон, один характерный черный телефонный аппарат, один патефон, несколько стеклянных молочных бутылок (это все ретро оттого, что действие происходит в 1962 году), два генеральских кителя, один костюм стюардессы и несколько соответствующих платьев. А также одну пару очков для двух действующих лиц.

В этом антураже и реквизите разворачивается история убежденного холостяка – бравого генерала, прошедшего войну "от Бреста до Берлина". Почему Пореченков при такой биографии героя играет клинического идиота, этакую животную тупость, не совсем понятно. То есть, конечно, понятно: по сценарию. Вот любимец масс и вынужден пучить глаза, изображая при этом их честность в каждый момент. Даже при известии, что его увольняют из армии как раз по причине неженатости.

Однако Антон Иванович не только убежденный холостяк, но и заядлый Дон Жуан. Много, много женских имен у него в записной книжице – и как переспит он с очередной особой (абсолютно каждая женщина в кадре, кроме мамы, готова немедленно оказаться в генеральской постели, от гаишницы до девушки в справочном окошке) – так сразу и ставит звездочку против соответствующего имени. Будто сбил самолет очередной. Хотя генерал Улыбабов не летчик, а десантник. Ну и прочий вот такой юмор, в том числе – и с "кобелями-сучками" (так своих клиентов не то сваха, не то сводня называет). Да еще и юмор туалетный имеется. И "пьяный".

Дальше по сюжету идет история встречи нашего Улыбабова со стюардессой Лерой, заканчивающаяся почему-то не хрестоматийным поцелуем в диафрагму, а просто двумя улыбками на фоне синего неба. Только соблазненная генералом автобусная кондукторша, брошенная им буквально в ЗАГСе, остается с открытым в немом крике ртом. Девушку эту, конечно, не особенно жалко: хабалка она. Однако ж авторы ставят в себе заслугу создание "доброго, очень доброго фильма о любви". Но тогда уж подсунули бы ей какого жениха другого, что ли… А то наш Улыбабов – не Подколесин ведь, который в окошко сиганул до того момента, как улегся с Агафьей Тихоновной в койку-то после венчания. С другой стороны, в те годы (не в гоголевские, ясно) сексуальная революция случилась совсем не в нашей, хоть и оттепельной тогда, стране. И давно уже партком – при такой-то рьяной, простите, половой активности генерала – разбирал бы претензию какой-нибудь гражданки, обманутой бывшим фронтовиком.

Можете сколь угодно упрекать меня в отсутствии чувства юмора. Признаю – нет его у меня на такие произведения. Ибо комедия положений (это когда ломается замок, происходит какая-нибудь путаница или совпадение каких-то событий – и сюжет движется дальше), даже при общей незамысловатости истории, просто обязана иметь жесткое правдоподобие в каждой детали. И должна быть виртуозно сделана.

Все же, решив отнести фильм к той поре (сценарий вообще был о конце пятидесятых), режиссер и его группа пересмотрели советскую классику. В итоге их фильм – как сорок пятая копия под копирку, размытая, нечеткая и невозможная к прочтению – нетленной "Операции Ы и других приключений Шурика". И безусловно сходство Юлии Меньшовой со Светланой Светличной из "Бриллиантовой руки". Дочь оскароносца очень удивилась, когда ее спросили, не нарочно ли так сделано. Не нарочно. И все остальное – не нарочно. Не специально. Просто – не думая. Бездарно. Страшно лениво. В полной уверенности, что публика – дура. Что и так сойдет.

Поэтому – никакого смысла, никаких аллюзий (ни к тому времени, ни к нашему), никаких подтекстов. Никакого второго плана (Москва пуста будто после, прости господи, водородной бомбы), который блестяще был выстроен в каждой советской картине. И не надо ссылаться на бюджет, который "не позволил", если даже элементарную "восьмерку" (так называется грамотная постановка камеры для съемки диалога) сделать не сумели.

В конце концов, если вам не позволил бюджет сделать полноценный фильм – продавайте его в кинотеатрах за треть стоимости. Будет честно.

И последнее. Гордые собой, господа Фикс и Стишов (к ним, полагаю, присоединилась остальная группа) поставили в финале титр – посвящается, мол, нашим мамам и папам. Владимир Меньшов и Вера Алентова, безусловно, знают, что актеры ни в чем не виноваты. А вот что скажет сыну-сценаристу его мама – известный отечественный киновед, дама с большой требовательностью и тонким вкусом, – хотела бы я знать.

Версия страницы для ПК