"Илья Муромец и Соловей-Разбойник": Богатыри, не мы

Кинокомпания СТВ и Студия "Мельница" завершили проект "Три богатыря". С посвистом

Героическая трилогия "Алеша Попович и Тугарин-змей" Константина Бронзита (2004), "Добрыня Никитич" и Змей Горыныч" Ильи Максимова (2006) и "Илья Муромец и Соловей-Разбойник" Владимира Торопчина (2007) – вероятно, самый сложносоставной российский продюсерский проект новейшего времени.

Не возникнуть он не мог. В начале 90-х полнометражная анимация в мире вдруг словно очнулась после спячки в постдиснеевские времена – помог, понятно, технологический прорыв. Один за другим стали появляться фильмы, в которых рисованые персонажи оказывались живее, чем сыгранные артистами.
Почему так случилось – вопрос для теоретиков. То ли физические возможности костно-мясных физических тел оказались на пределе – гибким же вымышленным телам подвластен любой гэг, а публика жаждет все новых извивов. То ли набор людских приключений поисчерпался – у предметов, даже антропоморфных, всегда есть свои собственные заморочки. То ли реализм надоел и понадобилась другая степень условности – а сюр и абстракция лучше удаются красным кубам и черным квадратам. Или постмодернизм овладел умами…
А может, потому, что фантазия активнее простерлась в не наши – инопланетные и "тонкие" – миры, в иные времена. Философия уперлась в кризис гуманизма. Человечество впало в детство периода наскальных рисунков: теперь уж комиксы и анимэ – словно "Война и мир" рядом с флэш-анимацией… В общем, настоящий шок был у всех, когда в 1995 году Берлинский фестиваль включил в конкурсный показ "Историю игрушек".

Наши не могли остаться на обочине процесса. В 1999-м появился "Незнайка на Луне" – в общем и целом, все же лишь относительно большеэкранный (в основном расчет шел на кассеты), и только в 2003-м "Карлик Нос" был позиционирован как "Впервые в России – полнометражный анимационный фильм".
Но еще в 1998-м продюсер Сергей Сельянов (между хлопотами об отправке в Канн балабановской картины "Про уродов и людей" и выбором натуры для его же "Брата-2"), начав производство анимационного фильма "Великий волшебник Изумрудного города", признавался, что "анимация греет душу" и что "я не мог себе представить, что займусь этим производством. Но сразу, как только мы погрузились в это дело, возникли обширные планы".

Сельянов с самого начала начал строить анимационную политику как проектную – диск, клип, книга, раскраска, компьютерная игра, сопутствующие товары, самое разнообразное коммерческое использование образов и брендов – что там еще? Мы даже не догадываемся о подлинном размахе мульт-индустрии, рожденной, впрочем, не алчностью продюсеров, а огромной затратностью – и, соответственно, дороговизной – анимационного производства.
Процесс у Сельянова пошел неплохо; тем не менее, еще пять лет назад выдающийся мастер отечественной авторской анимации Константин Бронзит считал для себя очень скучным делать полнометражный фильм – мол, прием найден и зачем растягивать его на полтора часа?
Но уже в декабре 2004-го именно Бронзит "сдавал" публике "Алешу Поповича и Тугарина-Змея", сразу же ставшего бестселлером, несмотря на некоторые упреки в "шрекизме". "Добрыня" тем временем уже рисовался в недрах студии "Мельница". А "Илья Муромец" ждал своей очереди, но был, ясное дело, неотвратим, как удар палицей. Или кулаком.

За рождением героической трилогии многие следили пристально. И потому, что – масса и касса. И потому, что – художественная идеология. Всё вокруг некритично заимствует западные образцы – тут поставлена амбициозная задача свалять валенок (или Ваньку) русский по содержанию, космополитичный по технологии.
И эволюция стиля налицо. Третий фильм уже никто не заподозрит ни в какой, даже минимальной, подражательности. Наоборот, рисунком он сильно похож на советскую анимацию каких-нибудь 50-х: все крупно и слегка неповоротливо, зато ощущение качества товара из разряда "Сделано на века". Что целиком отвечает содержанию картин. Однако отсюда и очень обидное ощущение: третья часть утеряла присущую двум первым фильмам легкость и, главное, индивидуальность.

При этом сразу оговорюсь: дети смотрят "Илью Муромца" с прежним восторгом, заливаются смехом в ударно-зуботычных и "упал-отжался" сценах. А вот придирчивые взрослые вроде меня, кажется, восприняли фильм довольно спокойно. Поскольку ожидали чрезмерного. Чуда. Это объяснимо. Слишком свеж был "Алеша" и слишком классно-прихотлив "Добрыня", чтобы удовольствоваться повтором. Хотелось нового прыжка через пропасть – а оказалось закрепление на занятой вершине. Что ж, и это немало, если учесть скорость работы, а также тот факт, что у художника Владимира Торопчина это первая самостоятельная постановка.

И в новой серии вы найдете все прежние фишки трилогии. Во-первых, – непринужденную игру на псевдознании публикой отечественной истории, а также родных мифологем. На самом деле, абсолютно всем хорошо известно одно лишь великое полотно Васнецова "Три богатыря", одновременно музейное и харчевенно-закусочное; даже былины русские читаны разве что филологами в вузе.
Про Илью-Муромца мы точно помним, что он – главный, поскольку в центре картины на коне восседает. Что он самый старший: тридцать лет и три года спал, а потом проснулся. И что он победил Соловья-Разбойника на Киевской дороге. Все. О самом же Соловье ведаем и того меньше. На дереве в лесу сидит и свистит, свистом бурю накликивает.
Такая неосведомленность аудитории дает замечательную свободу авторам анимационного комедийного как бы эпоса, которой авторы сценария Максим Свешников и Александр Боярский (он же – сопродюсер Сельянова, глава студии "Мельница") спокойно и пользуются. Легко отказываясь даже от хрестоматийного. Например, Илья Иванович – вполне молодой человек, а никак не мужчина в солидном возрасте. С другой стороны, здесь и трудность: созданный мир должен быть все же идентифицирован с совершенно определенным культурно-историческим пластом.

Вторая фишка, традиционная для фильмов подобного рода – осовременивание мифа. Горяченькие приметы наших дней накладывают-проецируют на псевдоисторический фон – получается не только актуально, но и вполне убедительно, ибо мы знаем: люди одинаковы во все времена. Скажем, в самом зачине "Ильи Муромца", где речь идет просто о стародавней Руси, где жил народ да не тужил, на втором-третьем плане тетка отмачивает мужичонку в водоеме… и даже дети могут не заметить сего акта, настолько он привычно по смыслу.
А вот наличие в сюжете Аленушки-журналистки, турагентства, вербовщика девушек в "шоу-бизнес" и прочего, наоборот, четко прочитывается как основной способ игры. Однако все эти элементы сюжета не более чем забавны, им не хватает подлинного остроумия. Такого, как в изображении многоярусной конюшни – единственный, кажется, подобный пример. Или я чего-то не заметила…

Третья фишка – наш привет Голливуду – уже довольно приелась, поэтому кроме терминаторской фразочки Ильи "Я вернусь!" ничего иного и не придумано. Впрочем, и эта фразочка – не стопроцентная удача: Муромец – Патриот Земли Русской, а Терминатор – бесчувственная Внеземная Сила, почувствуйте разницу; пародии не получается.

Четвертый непременный элемент – что-то совсем неожиданное. В "Илье Муромце" это слон по имени Бизнес. Удивительное существо, способное розоветь (почти краснеть) от эмоций и не отпускающее любимого хозяина. Жаль, что получился больше намек на полноценный персонаж, чем сам персонаж. Отдельной линии слона не хватило.

И пятая обязательная примочка, без которой не бывает хорошего фильма, – внутренняя радость. Нечто такое, что понятно лишь своему кругу (в него входят, разумеется, и компетентные зрители) – но сообщает картине необходимую глубину и так называемые теплые чувства. В "Илье Муромце" это муха, которая садится на статую в самом финале: знак уважения Константину Бронзиту и его многократно награжденному шедевру "Божество" (2002). Понимаю, что мало кто имел возможность его увидеть, – и могу лишь сожалеть об этом: по-прежнему, авторская анимация не имеет иного проката, кроме дивидишного.

В целом же "Илья Муромец и Соловей-разбойник", на мой взгляд, демонстрирует некую эстетическую исчерпанность проекта. Чтобы в этом смысле достойно его продолжать (а в источниках фигурирует такой намек), потребуются изрядные ухищрения. Однако зрительская нужда в подобном зрелище очевидна и коммерческий потенциал, думаю, далеко не исчерпан.
Но зато все в полном порядке с идеологией. Вся трилогия получилась – как еще один художественной способ выразить мечту российского человека о подвиге во славу родной земли. Подвиге столь же перманентно необходимом, насущном, сколь и несбыточном нынче. Именно потому деяние погружается как бы в легендарные времена и обстоятельства, а в герои избирается Богатырь. Сей персонаж давно уже ироничен внутренне, он – не пример для нашего личного действия и даже не источник моральной силы, увы; он – воплощение службы. Богатырю по должности положено защищать, он профи у Князя, веками этим занимается, ничего иного не умеет. Правда, Илья Иванович вот еще и земельку пашет – на себе причем…

Мы охотно передоверяем заботу о земле нашей и казне общей – Богатырям, время которых замерло где-то на распутье.

Где посмотреть мультфильм "Илья Муромец" в Краснодаре?

Версия страницы для ПК