Елена Суховеева: о кризисе арт-критиков, современном искусстве и борьбе с бюрократизмом

Портал "ЮГА.ру" поговорил с сооснователем центра "На куличках" Еленой Суховеевой о популярности современного искусства, самоорганизации как борьбе против бюрократизма, планах образовательного центра и том, почему в Краснодаре нет арт-критиков

5 июня в Краснодаре возобновил свою работу образовательно-выставочный центр "На куличках", основанный фотохудожниками Еленой Суховеевой и Виктором Хмелем. На мероприятии прошел бесплатный семинар, открывающий курс фотомастерства. Организаторы центра планируют регулярное проведение образовательных мероприятий и выставок современного искусства. Портал "ЮГА.ру" поговорил с сооснователем центра "На куличках" Еленой Суховеевой о популярности современного искусства, самоорганизации как борьбе против бюрократизма, планах образовательного центра и том, почему в Краснодаре нет арт-критиков.

Елена Викторовна, в середине прошлого десятилетия Вы были одной из первых, кто начал читать курсы о современном искусстве в Краснодаре. Тогда у нас в городе об этой теме почти не говорили. Спустя десять лет современное искусство стало очень популярным. Проводятся выставки, образовательные мероприятия, к нам приезжают художники и арт-критики из других городов. Как Вы относитесь к такой популярности современного искусства?

— Конечно, для меня это большая радость. Меня всегда беспокоила изолированность нашего региона от магистральных процессов, происходящих в российском современном искусстве. Помню, когда я выставляла свои работы в конце 90-х годов в Москве, то встречала нескрываемое удивление у представителей арт-истеблишмента. Мол, Вы из Краснодара? Разве там кто-то интересуется современным искусством?

Я не люблю пафосное слово "патриотизм", но тут, по-моему, оно весьма к месту. Я знала, что у нас в городе живут умные и интересные люди. И мне хотелось, чтобы Краснодар вписался в контекст современного российского искусства, чтобы мы не были на обочине. Поэтому я решила создать свой курс, на котором рассказывала об основах совриска.

Первый курс я написала из собственного опыта, опыта самообразования, опыта работы в современном искусстве. И это многих заинтересовало, несмотря на расхожее мнение, что люди готовы учиться только тому, что приносит деньги.

Спустя некоторое время я стала замечать, что людей, интересующихся современным искусством, в городе становится все больше. Показательным примером для меня стала выставка Марата Гельмана ICONS, печально известная из-за скандала, который сопутствовал ее открытию. Я была в числе участников выставки и в момент так и не состоявшегося открытия находилась в помещении Выставочного зала. Через прозрачные окна видела все, что там происходило: и плюющегося в Гельмана священника, и нашествие т.н. казаков, и кучу специально привезенных людей и т.д. Но знаете, меня поразило то, что все люди, несмотря на все эти события, ждали открытия выставки, не расходились. И я было приятно удивлена, что среди этих людей процентов 80 составляли те, кто у меня учился. Тогда я подумала, что все, чем я занимаюсь в образовательном плане, проходит не зря.

Я ни в коем случае не говорю, что это все — моя заслуга. Конечно, для популяризации современного искусства, для того чтобы оно стало кому-то нужным, у нас в городе поработало множество людей. Это и Володя Колесников, и Володя Мигачев, и группировка ЗИП. За счет этого Краснодар как раз и стал местом, где уже есть наработанный фундамент, благодаря которому появляются новые художники и новые события, связанные с современным искусством.

Не кажется ли вам, что у всего этого есть и отрицательные стороны? Словосочетание "современное искусство" превращается в модное клише. И я говорю не только о посетителях выставок, но и о том, что появляются как художники, так и мероприятия, связанные с современным искусством лишь номинально.

Да, это действительно так, я согласна. Во всяком явлении всегда есть нечто, что пытается его симулировать, делать из него кальку, фальшивку. Так происходит со всем, что становится популярно. Увы, с этим нельзя ничего поделать. Остается только ждать, когда все эти налеты, связанные с модой, исчезнут. А через какое-то время все люди, которые относятся к этому несерьезно, отсеются. Ведь для того, чтобы быть внутри этого пространства, нужно долго и упорно работать. И зачастую это не приносит ни денег, ни славы. Это все долгий и сложный процесс, который требует особого творческого фанатизма. Так что те, кто воспринимают современное искусство как модный тренд, быстро уйдут.

Те, кто воспринимают современное искусство как модный тренд, быстро уйдут.

Меня гораздо больше беспокоят другие вещи. Например, проблема того, что современное искусство становится системно предсказуемым. Что нет движения вверх, только движение по горизонтали.

Но это глобальная проблема…

— Да, это глобальная тенденция, начавшаяся еще с конца 80-х годов прошлого века. С того времени становится все отчетливее видимым тот факт, что искусство стало системно предсказуемым. Во многом это связано с деятельностью институций. Институционализация современного искусства, особенно когда в этот процесс оказывается включенным государство, всегда влечет за собой появление бюрократизма.

Внутри институций на главных ролях оказываются люди, обладающие символической властью — определенными дивидендами, позволяющими им определять повестку дня. И так получается, что сам процесс, само современное искусство становится для них лишь поводом для осуществления символической власти.

В чем Вы видите выход из этой ситуации? Есть какая-то молодая активная сила, которая сбросит всех этих бюрократов от совриска с корабля современности?

— Молодая активная сила не должна покупаться дивидендами институций. Мне импонируют направления, которые идут по пути самообразования, институциональной независимости. В этом есть момент искренности. Искренности посыла, искренности желания.

Недавно в FURFUR была опубликована статья Катрин Ненашевой об истории краснодарского акционизма. Среди прочего там указаны несколько акций, произошедших в конце прошлого года, которые, судя по всему, делала одна и та же группировка. Самая известная их акция — это, наверное, "Кубанский ковчег" под именем "Новые казачьи маги". Слышали ли Вы об этих акциях? Можно ли такое искусство считать тем примером внеинституциональности, о котором Вы говорите?

Конечно, я слышала об этих акциях. И да, я согласна, это как раз тот пример. В этих акциях нет кальки, нет подражания. Это, кстати, сейчас актуальная проблема. Большая часть акций современных художников так или иначе является подражанием тому, что делало второе и третье поколение московского концептуализма. А в случае с данной группировкой все иначе. Тут другая мысль. Которая, к слову, многими не была понята сразу. Скорее, даже была понята, но с точностью до наоборот. В этом есть какое-то обаяние, протест против автоматизации восприятия, элемент какого-то обэриутского абсурда. Все переворачивается, очень простые вещи становятся глубокими, оставаясь при этом крайне наивными.

Мне интересно, как эта группировка будет работать дальше, во что они вырулят, к чему придут. Будут ли уходить в институциональное поле или останутся независимыми, не будут пытаться завоевать себе какую-то медаль или нишу в этой системе. Это все очень интересно.

Давайте вернемся к выставке Марата Гельмана. Точнее, даже не к самой выставке, а к неудаче гельмановского проекта, связанного с открытием в Краснодаре государственного центра современного искусства. В этом есть, с одной стороны, очевидные отрицательные стороны. Крупный центр современного искусства с государственным финансированием все же Краснодару бы не помешал. Но, с другой стороны, отсутствие такой крупной институции является импульсом для самоорганизационных процессов. Тут можно вспомнить ту же "Типографию" которая открылась всего через пару месяцев после срыва открытия выставки Гельмана.

— Да, действительно, здесь ситуация двойственная. Конечно, я очень рада появлению "Типографии". На данный момент это то место, где проходят наиболее важные и актуальные выставки современного искусства в Краснодаре.

С другой стороны, иногда мне жалко, что нет центра, где была бы не только "Типография". Гельман планировал, насколько я помню, большой центр, где будут около семи выставочных площадок современного искусства. Эдаких разнонаправленных мини-"Типографий". И что все бы они в этой системе работали совместно. Одну неделю выставка в одном месте, вторую — в другом. Возможно, такая работа давала бы более широкий спектр направленности современного искусства. Кто-то бы занимался одним направлением, кто-то — другим. У зрителя был бы больший выбор, что смотреть и куда ходить. Хотя мы не знаем, во что это все бы вылилось. Ведь у нас когда в дело включается власть, когда появляются государственные деньги, всегда есть опасность превращения в ту самую пресловутую бюрократию, о которой я говорила. А "Типография" — это элемент как раз самоорганизации, которая борется против бюрократизма.

В интервью с Маратом Гельманом мы говорили об отсутствии в краснодарском современном искусстве института критики. Считаете ли Вы это серьезной проблемой?

— Да, это серьезная проблема. Профессиональных критиков у нас действительно нет. К сожалению, нет и среды, которая бы способствовала их появлению.

Профессиональных критиков у нас действительно нет. К сожалению, нет и среды, которая бы способствовала их появлению

— Нет журналов, нет специализированных веб-сайтов, которые бы могли держать серьезных профессиональных критиков.

Проблема и в том, что критика у нас не востребована. Т.е. она востребована, но только художниками, а не зрителями. И выходит так, что критические статьи пишут только художники. На вашем портале писала Юля Капустян, я тоже иногда писала критические статьи о краснодарских авторах.

Но это все внутрицеховая критика. Профессиональный критик все-таки не должен быть внутри этого цеха, ему необходимо выходить за его пределы. Тогда он будет полноценным и независимым. И полноценным будет и пространство краснодарского современного искусства. Без критики его нормальное функционирование невозможно.

Сейчас получается, что у нас проходит множество интересных выставок и событий, но они не осмысляются в серьезном контексте. Все происходит на уровне "нравится — не нравится". Дальше этого анализ не идет.

В одном из интервью Вы говорили, что считаете Краснодар третьим центром фотографии после Москвы и СПб. А в современном искусстве Краснодар на какое место Вы бы поставили?

— По числу художников-звезд поставила бы чуть ли не на второе-третье место. У нас есть группировка ЗИП, есть Recycle. Это художники, которые получили крупнейшие российские премии, это флагманы современного искусства. Если в одном провинциальном городе есть такие звезды, то это о многом говорит.

В России есть несколько городов, где с современным искусством все хорошо. Это и Пермь, и Нижний Новгород, и Екатеринбург. Там есть крупные центры современного искусства, есть художники, идет активный процесс. И это здорово. Радует, что все не ограничивается Москвой. Другое дело, что пока таких городов, к сожалению, крайне мало.

Последний год из-за болезни я вела преподавательскую деятельность только в интернете, общалась с людьми из разных городов России. И знаете, после этого общения у меня сложилось мнение, что мы в Краснодаре находимся довольно-таки в привилегированном положении. Несмотря на все имеющиеся проблемы, у нас с современным искусством — как в плане выставок, так и в плане образовательных мероприятий — все обстоит лучше, чем в большинстве крупных российских городов.

С современным искусством у нас все хорошо, но все мероприятия, как выставочные, так и образовательные, проходят только на независимых площадках. Отсутствие внимания со стороны властей — это хорошо или плохо?

— В данной ситуации — это хорошо. Именно в данной, подчеркиваю. Почему? Пояснять не буду, думаю, что это и так всем понятно.

Вы сказали, что ваши первые выставки проходили еще в 90-х годах. Расскажите, что тогда происходило в пространстве краснодарского современного искусства.

— Ключевой выставкой был, наверное, "Фасад" одноименной группы художников. Именно эта выставка по факту положила начало современному искусству в Краснодаре. В том объединении было много интересных художников. Это Володя Мигачев, Оля Ковтун, Евгений Казицын, Мария Рудницкая и многие другие. Конечно, не все они сейчас занимаются современным искусством в Краснодаре. Володя Григоращенко, например, переехал в Санкт-Петербург, там он известен как Владимир Григ. Оля Ковтун уехала в Голландию. Кто-то умер, кто-то перестал заниматься искусством.

Меня крайне привлекал тот период тем, что люди не думали о карьере, все думали только о процессе. Можно сказать, что тогда современное искусство существовало в своем чистом виде. В одном сообществе тогда вместе были и художники, и поэты, и режиссеры. Я была увлечена экспериментальной книгой, только начинала свой путь к той форме фотографии, которой я занимаюсь и по сей день. Это было интересное время, когда еще не было никакой институциональной системы, все держалось на дружеских связях.

А кого можете выделить из молодого поколения художников? Из тех, кто появился позже ЗИПов и Recycle.

— Под молодыми Вы подразумеваете молодых в смысле возраста или тех, кто только начинает свой творческий путь?

Тех, кто начинает творческий путь.

— Вот та группа акционистов, о которой мы говорили, одно из имен которой — "Новые казачьи маги". Я не знаю всех их акций, видела только те, которые появлялись у меня в новостной ленте на Facebook, читала описания, статьи. Не зная этих людей, я могу сказать, что они, несомненно, являются философами.

А среди художников мне нравится активность Тины Васяниной. Она приехала к нам из Сибири — с другим менталитетом, другим языком. И после пребывания в среде, созданной культурным центром "Типография", она стала делать очень интересные вещи. Еще упомяну Юлию Казас. Уже первые ее выставки порадовали хорошим и четким языком выполненных работ.

Одна из горячих тем последнего года — аукцион современного искусства MOST. Что можете о нем сказать?

— Я не присутствовала на самих аукционах и то время, когда они проходили, я пропустила по причине болезни. Но я смотрела список работ прошлого аукциона и вот что могу сказать. Меня поразило наличие в этом списке художников, которых я смело могу назвать любителями. Это серьезная проблема для аукциона. Ведь в таких вещах в первую очередь нужен серьезный экспертный совет. Иначе это все будет происходить на таком полулюбительском уровне и больше напоминать тусовку для богатых людей.

В самом аукционе ничего плохого нет, но необходим профессиональный подход. Убрать кого-то из авторов, поставить других авторов, поставить другие цены, развести всю эту ситуацию — на самом деле, все эти проблемы решаемы. В качестве эксперта, конечно, лучше приглашать специалиста не из Краснодара — московского, например, который не связан узами дружеских отношений или вражды, имеющих место в нашем арт-сообществе.

Я являюсь членом жюри одного международного фестиваля, и мне нравится, как там профессионально выстроен подход к оценке работ. Когда ты оцениваешь работу, то ты не знаешь ее автора. Т.е. оцениваешь только с точки зрения самой работы. Вот это и есть экспертный уровень.

Через несколько дней возобновляет свою работу Ваш совместный c Виктором Хмелем проект "На куличках". Расскажите об этом.

Да, с июня у нас возобновляются бесплатные семинары и выставки. Это все тоже можно отнести к моменту самообразования, самоорганизации. "На куличках" — это некий квартирник, если можно так сказать, который функционирует как образовательный центр и мини выставочная площадка. 5 июня у нас будет бесплатный семинар для начинающих фотографов.

Особое внимание будем уделять выставкам. Они будут проходить в формате перформансов, даже если это выставки живописи и фотографии. Будем рады видеть вдумчивую публику, интересующуюся современным искусством.

Версия страницы для ПК