«Ложь — одна из главных проблем нынешнего общества». Интервью с кинорежиссером Кшиштофом Занусси

После мастер-классов в Краснодаре Кшиштоф Занусси рассказал о своем отношении к современному кино и сериалам, термину «артхаус», религии и счастье

В Краснодаре впервые побывал классик мирового кино, польский режиссер Кшиштоф Занусси. 79-летний мастер выступил как лектор и консультант молодых участников Х Международной киношколы ВГИКа, почетным доктором которого он стал в 1998 году.

Занусси — обладатель множества престижных наград крупных кинофестивалей, таких как Каннский, Венецианский, Берлинский. Журналист Роман Матыцин взял эксклюзивное интервью у мэтра специально для портала Юга.ру.

Вы один из редких европейских режиссеров, деятелей культуры, который активно посещает нашу страну и даже периодически работает здесь. Чем обусловлено ваше внимание к России?

— Я достаточно активно езжу по всему миру. Россия — одно из тех мест, которое мне интересно, хотя бы потому что в свое время мы были достаточно близкими странами благодаря политическому строю. Сейчас эти связи не то чтобы потеряны, но подверглись значительной корректировке. Но я человек той формации, которая сохранила свои отношения с Россией.

Вчера был в гостях у Польского землячества [Польский национально-культурный центр «Единство» — прим. Юга.ру] в вашем городе, люди активно поддерживают связи со своей корневой родиной, и при этом они ощущают себя практически русскими. Но в то же время свои польские корни они хранят и берегут. И это нормально. Вот и я живу еще тем временем, когда наши отношения с Россией были куда более обширными, работаю и общаюсь с русскими и часто посещаю вашу страну.

Трейлер фильма «Инородное тело», реж. Кшиштоф Занусси, 2014 год

Эта киношкола ВГИКа посвящена документальному кино. Почему вас, все-таки больше режиссера художественного драматического кино, пригласили проводить мастер-классы?

— Это нормально. У меня есть документальные работы, и более того, я считаю, что чем больше документальной реальности в кино, тем больше оно представляет художественный интерес и ценность. В эпоху кинематографа, который больше решал художественные задачи, а не просто развлекал, режиссеры старались нести в свои картины дыхание жизни, ее драматизм. Уход от реальности, от четкого ее отображения приводит к тому, что люди становятся ленивыми, более интересуются бытовыми проблемами, становятся менее духовными, если хотите. Пусть это и довольно избитое понятие, клише, но духовность — это то, над чем и должно работать искусство, в том числе искусство кино.

Посмотрите, что происходит сейчас, люди никогда не жили так богато, уровень жизни вырос в разы, сама продолжительность жизни выросла, но при этом человек становится более черствым, более технологичным, роботизированным. Его все меньше интересуют вопросы его внутреннего содержания, его внутреннего мира. Вот эти проблемы должен сейчас отображать современный кинематограф.

Чем больше документальной реальности в кино, тем больше оно представляет художественный интерес и ценность

В ваших фильмах много экзистенциальных вопросов: конфликт жизненных ценностей, материального и духовного. Скажите, а человек вообще может жить без конфликтов?

— Конфликт — это одно из основополагающих явлений жизни вообще. Он существует не только в человеческой жизни, он существует в самой природе. Спокойная, размеренная жизнь совершенно без конфликтов возможна только в сумасшедшем доме, вот там все гармонично и спокойно. Даже в Тибете, который западный человек наивно рисует как место благости и спокойствия, монахи живут в постоянном внутреннем конфликте и противоречиях. Поэтому мечтать о том, что в наших жизнях когда-нибудь воцарится полнейший покой и спокойствие, довольно глупо.

Через все ваше творчество проходит тема религии и веры. По вашему мнению, существует ли сейчас кризис клерикальности, когда вера подменяется некой ритуальностью, некими атрибутами, работающими больше на институт церкви, чем на самого верующего человека?

— Да, такая проблема есть. Но кризис присутствует не только в самом институте церкви. Кризис присутствует и в душах людей, которые часто занимаются подменой своей собственной веры ритуалами. Ложь — вот одна из главных проблем нынешнего общества. Мы все лжем понемногу, даже во имя благих целей, все дело в степени концентрации лжи. А она стала очень велика в последнее время. И поэтому, когда человек лжет сам себе, что он верующий, добропорядочный христианин, но при этом совершает неблагие поступки, прикрываясь своей ритуальностью, это не тот путь развития духовности цивилизации, который мне хотелось бы видеть. Без лжи невозможно прожить, нужно признать, но когда она становится основой жизни, это может постепенно превратиться в катастрофу.

В вашем фильме «Персона нон грата» есть момент, когда главный герой, польский посол, бывший подпольщик, встречается с бывшим другом, ныне замглавы российского МИДа, которого играет Никита Михалков. Поляк подозревает, что тот имел интимные взаимоотношения с его недавно умершей женой. В определенный момент, воспользовавшись тем, что герой Михалкова покидает комнату, вдруг сняв пиджак, посол достает из него фотографию. В ней, ему кажется, есть разгадка его болезненного вопроса. Вернувшийся дипломат обвиняет поляка в том, что он, прикрываясь высокими идеалами и обвиняя его в отсутствии морали, тем не менее крадет фото. На что герой картины отвечает: «Но ведь ты же сам меня на это вынудил. Я действую по обстоятельствам, тобой навязанным». Мне показалось, что эта сцена является некой квинтэссенцией нынешних взаимоотношений России и Запада, так называемого славянского мира и западного.

— Поймите, нет никакого славянского мира. Как нет германского мира или американского. Это все стереотипы, которые навязываются СМИ, политиками и прочими группами, заинтересованными в разделении людей. Вы себя чувствуете стопроцентным славянином? В вас перемешано очень много разной крови, как и во всех нас. Ситуация, в которой люди начинают закрываться в своих замках и башнях, рисуется мне очень печальной, ибо это не ситуация современного мира, каким он должен быть. Это абсолютно средневековое положение дел. И раздувание подобных взаимоотношений ведет нас к разобщенности, непониманию друг друга.

У меня было общение с журналистами канала Russia Today, которые утверждали, что вся западная политика строится на вранье, что «Запад врет!». Но ведь мы тоже знаем, что этот канал часто говорит неправду. Так кто врет? Люди, то есть тот самый Запад, которые живут по своим законам, основа которых нормальное, доброе соседство, или те, кто пропагандирует неприятие друг друга? Если вы увидели в этой сцене подобные настроения, это еще раз подтверждает ту странную обстановку, которая царит сейчас.

Трейлер фильма «Персона нон грата», реж. Кшиштоф Занусси, 2005 год

Вернемся к кино. Не кажется ли вам, что современный кинематограф с точки зрения осмысленности своего контента переживает глубочайший кризис? Содержание принесено в жертву форме, спецэффектам и компьютерной графике?

— Да, такая ситуация присутствует сейчас. Дело в том, что возросший уровень жизни, о котором мы говорили только что, диктует свои правила, и в них во главу угла становится развлекательность, а не размышления о жизни или о неких других художественных аспектах. То, что происходит сейчас, — это карнавал, сплошные декорации, за которыми мало смысла. Но это довольно естественный процесс. После всплеска всегда следует затухание. Так и произошло с кинематографом. После периода великих шедевров Феллини и Тарковского пришло время сплошного и бездумного развлечения. Значит, нам стоит ждать следующего витка думающего кино, наполненного смыслом.

А как вам современное российское кино?

— Я не так много смотрю современное российское кино, тем более массовое. Но мне очень нравится Звягинцев. Я его считаю большим художником мирового уровня. И еще мне очень понравилась картина «Жила-была одна баба» [режиссер Андрей Смирнов — прим. Юга.ру]. Если говорить о массовом кино, то я бы хотел, чтобы оно было такого уровня, как этот фильм. Это очень хорошая работа. Посмотрите его, если еще не посмотрели.

Трейлер фильма «Жила-была одна баба», реж. Андрей Смирнов, 2011 год

А вам знакомо такое имя — Наталия Мещанинова? Это очень интересный молодой российский режиссер и сценарист родом из Краснодара.

— Я слышал это имя. А что она сняла?

Очень интересные картины в стиле социального артхауса, такие как «Комбинат "Надежда"» и совсем недавно «Сердце мира». В том числе она была сценаристом нашумевшего фильма «Аритмия».

— «Аритмия»? Я слышал об этом кино, все хотел посмотреть. Вы советуете ее фильмы?

Ну раз вы мне посоветовали посмотреть хороший российский фильм, то я тоже решил посоветовать вам что-то интересное.

— Спасибо!

Трейлер фильма «Аритмия», реж. Борис Хлебников, 2017 год

На мастер-классе вы упомянули сериалы как образец пошлости и безвкусицы. Но в последнее время кинематографичность, в ее лучшем понимании, переходит в сериалы — пример тому продукция компании Netflix.

— Говоря о сериалах, я имел в виду скорее так называемый soap жанр. «Мыльные оперы» получили огромное распространение на телевидении и по сути заменили кино для очень многих людей. Вот там существует полная подмена актерской игры искусственностью, сценарии просто смехотворны, а режиссерская работа сводится к минимуму. Я знаю, что новое поколение сериалов (не soap) сейчас становится в хорошем смысле заменой кино. Это такие большие многосерийные фильмы с хорошим качеством. Но мне во всем этом не хватает большого киноэкрана, эти сериалы ведь смотрят либо на телефоне, либо на экране монитора. Кино должно быть Кино.

Согласны ли вы с тем, что кино, которое снимаете вы или подобные режиссеры старой школы, сейчас скорее проходит по линии так называемого артхауса, фестивального кино?

— Да, существует сейчас такой ярлык. Но мне неинтересно делить кино на какие‑либо бренды. Это скорее удел критиков, всех этих зажатых людей, которые с помощью такого дробления и навешивания ярлыков решают свои внутренние проблемы. Но я и не против. Артхаус? Пусть будет артхаус. Для меня существует прежде всего кино, оно решает те самые экзистенциальные вопросы, которые будут вечными и которые делают его настоящим искусством, а не просто развлечением.

Что ж, тогда экзистенциальный вопрос: на мастер-классе вы рассказали случай, когда один американский студент задал вопрос Андрею Тарковскому: «Как мне стать счастливым?» На что мэтр ответил: «А зачем вам счастье?» Такая вот дзен-буддистская позиция. Находит ли она отклик у вас?

— Это не только дзен-буддистская, это еще и христианская позиция. Жизнь нужно воспринимать такой, какая она есть, и не строить иллюзий. К тому же именно в этом конкретном случае видна разница в понимании счастья у разных народов. Это так называемые трудности перевода. Дело в том, что английское слово happiness и русское «счастье» имеет довольно разные смыслы. Английское happiness может означать конкретно бытовые условия жизни и совершенно конкретные вещи, а «счастье» по-русски — это скорее некое метафизическое понятие, которое говорит о состоянии души. Например, у одной авиакомпании есть слоган Happy to fly, и это означает конкретно комфортные условия быта. Я не вижу в слове «счастье» такую коннотацию. Но я принимаю и понимаю оба эти понимания: «счастье» и happiness.

Тогда про «комфорт» спрошу. Скажите, было ли вам удобно находиться в Краснодаре?

— Очень трудно сделать какие-либо выводы из моего пребывания здесь. Я в основном находился в помещениях с кондиционерами и выходил на улицу минут на двадцать прогуляться. То, что я сразу почувствовал, — это сумасшедшую жару. Далее отметил довольно хаотичную застройку вашего города, такое ощущение, что у вас отсутствует генеральный план строительства города. Современные здания вонзаются рядом со старыми, довольно симпатичными домами или со строениями советского периода, и все это создает ощущение хаоса. В Европе, конечно, другой подход к градостроительству, более концептуальный. Впрочем, многие города в мире строятся по принципу разбросанности и отсутствия единой линии. Та же Москва, тоже совершенно хаотичный город, а вот Санкт-Петербург — это уже город, в котором виден единый замысел. Европейский город. Но люди у вас мне понравились. С вами приятно общаться.

Версия страницы для ПК