Меот и до. Кто жил в Краснодаре до краснодарцев

Кто такие меоты и как им жилось на территории современного Краснодара больше 2 тысяч лет назад

Ко Дню археолога портал Юга.ру решил выяснить, кто такие меоты и как им жилось на территории современного Краснодара больше 2 тыс. лет назад.

227 лет, которые исполняются Краснодару в этом году, не самая весомая дата для города. Но все меняется, если копнуть глубже историю того места, где ныне раскинулся южный мегаполис. 2 тыс. 500 лет назад здесь жили меоты. Они оставили пять городищ и сотни захоронений, которые теперь сокрыты под современными домами и улицами. А еще — множество тайн, время от времени будоражащих публику.

Открытия и закрытия 

Меотов читающей публике «открывали» дважды. Первый раз — в VI–V веках до н. э. Открыватели — ученые Древней Греции Гекатей Милетский, Гелланик Митиленский и Геродот. Они упоминали в своих произведениях племена меотов как жителей берегов далекой Меотиды (др.-греч. Μαιῶτις, лат. Maeotis), известной нам под названием «Азовское море». 

Времена тогда были неспешные, информацию собирали столетиями, и прошло несколько веков, прежде чем историк и географ Страбон (I век н. э.) в своем знаменитом труде «География» дал более-менее подробное описание меотов. Он сообщал, что меоты — земледельцы, но воинственны не менее кочевников. Живут по берегам моря несколькими племенами, а подчиняются правителям Танаиса (античный город, чьи руины нашли в 30 км от современного Ростова-на-Дону) и Боспорского царства (чья столица была на месте нынешней Керчи). Северные племена меотов, по уверениям грека, отличаются дикостью, а южные — вполне себе цивилизованные люди. 

Дикие и цивилизованные, меоты появлялись в греческих и римских хрониках до VI века н. э. А потом исчезли и забылись на 1 тыс. 200 лет. Повторно ученые их открыли в 1870-х годах, но догадались об этом не сразу.

Список племен меотов по Страбону насчитывает с десяток названий: синды, дандарии, тореаты, агры, аррехи, а также тарпеты, обидиакены, ситтакены, доски, аспургианы и «другие».

Неузнанные герои

В 1879 году В. А. Беренштам провел раскопки меотского городища на Дубинке, оно же известно как «Городище близ мясокомбината» и ныне располагается на территории Краснодара. Однако Беренштам не знал, что археологический памятник, исследованный им, связан с меотами, о которых писали греческие и римские авторы. Но XIX век был явно пободрее VI века до н. э., а потому повторное «открытие» меотов шло активнее. Тому способствовали повсеместное строительство и деятельность первых местных археологов.

Уже в 1930-х годах историк и археолог, профессор Краснодарского пединститута (будущего КубГУ) Николай Захаров впервые сопоставил данные древних письменных источников с археологическими находками, сделанными к тому времени на территории нашего города, и предположил, что они принадлежали легендарным меотам.

Это предположение подтвердил и доказал талантливый археолог и публицист Никита Анфимов. В 1954 году он защитил диссертацию «Основные этапы развития культуры меото-сарматских племен Прикубанья», где впервые в современной истории описал племена меотов полно и понятно. И стал популяризировать знания о жителях древней Кубани среди современников, как некогда делал Страбон.

Никита Владимирович Анфимов (1909—1998) — археолог, профессор, почетный гражданин Краснодара, составитель первой периодизации меотской культуры, автор книг «Древнее золото Кубани», «Курганы рассказывают», «Из прошлого Кубани», открыл более 150 меотских городищ.

Кто, где, когда

Что мы знаем о меотах сегодня? Имя «меоты» собирательное. Под ним у греков и римлян числились несколько родственных племен с общей культурой. Культура эта складывалась в VIII—VII вв. до н. э. (во времена первых Олимпиад и основания Рима). А существовала она до III—IV вв. н. э. (когда до падения великой Римской империи оставались считанные годы). 

Жили меоты на восточном побережье Азовского моря, по берегам реки Кубани и ее притоков и вдоль Черного моря. Их укрепленные поселения — городища — многокилометровыми цепочками тянулись вдоль рек по территории современного Краснодарского края, Республики Адыгея и Абхазии, а также были в Ростовской области. 

Городища возводились в труднодоступных местах: среди болот, на мысах рек. Защищали поселения от непрошеных гостей затопленными водой рвами и крутыми земляными валами с высокими стенами из бревен. Внутри окруженной территории строили небольшие овальные саманные дома, крытые соломой, камышом, а позже — привозной греческой черепицей. В домах напротив входа сооружали небольшие глиняные печи, где готовили еду и грелись, и домашние алтари для жертв богам. А неподалеку от жилищ копали ямы глубиной 2—2,5 метра: их внутренние поверхности обмазывали глиной, высушивали и превращали в хранилище зерна и других продуктов.

Работа археолога сходна с деятельностью детектива-математика с лопатой: чем больше откопано «улик», которые складываются в определенную систему координат, тем яснее картина событий. 

Развалины городищ и многочисленные погребения, которые располагались за внешним рвом, — те самые улики, что позволили воссоздать историю людей, живших за 2 тыс. 500 лет до нас.

Занятия и интересы

Местные земли уже в древности давали неплохие урожаи. Меоты выращивали пшеницу мягких сортов, ячмень, рожь, просо, чечевицу и лен. Торговали зерном с Западом через торговый пост (эмпорий), возведенный греками на месте, где ныне стоит станица Елизаветинская. Они разводили коров, коней, свиней и птицу. В реках и на побережье морей неводами ловили рыбу: сазана, судака, осетровых.

Гончары делали посуду, получившую у археологов название «сероглиняная». Серый цвет получался не из-за состава материала, а из-за типа производства — с дефицитом кислорода при обжиге. Кузнецы выковывали прочные бронзовые и железные орудия труда для мирного времени, тяжелые панцирные доспехи, острые копья и короткие мечи без перекрестий — для смутного.

А еще меоты периодически ходили в походы, возглавляемые вождями, которых греки называли басилевсами (царями). Воевали они против соседних племен, греков с римлянами, не брезговали заговорами в международных масштабах. Жизнь меотов была богата событиями, жаль, что записей об этом они не оставили.

На мировой (по меркам Античности) сцене ярко засияли по крайней мере двое меотов. В 389—388 гг. до н. э. это сделала Тиргатао, бывшая супруга Гекатея, который был ставленником боспорского царя Сатира I в Синдском царстве (столицей его был Лабрис — Семибратнее городище, остатки которого открыты археологами у современной станицы Варениковской). По политическим соображениям Гекатей предал супругу, а та склонила свое племя к войне против обидчиков, и весьма успешно. Легенду о царице и сейчас вам расскажут местные экскурсоводы.

Второй местный герой, отметившийся в истории, — предводитель меотского племени дандариев Олтак. Он поддержал царя Понтийского царства, владевшего и Боспором, злейшего врага римлян Митридата Евпатора в войне против Рима и пытался убить римского главнокомандующего Лукулла в 70-х годах до н. э. Неудачно, но для истории хватило.

Язык меотов

Не оставили они записей по той причине, что, очевидно, не имели письменности. Впрочем, все, что касается языка меотов, — тема жарких споров не только на страницах научных сборников, но и в соцсетях.

В меотских городищах (в том числе и в расположенных на территории Краснодара) археологи находили глиняные плитки. Прямоугольные, некоторые со скругленными углами, длиной 14–16 см, шириной 9–10 см и толщиной до 1,5 см. Большинство плиток гладкие, но есть и со знаками, похожими на символ солнца, а иные — с точками, вдавленными ямками и черточками, в которых можно предположить буквы. 

Предполагают, что предметы эти служили амулетами, тамгами (знаками рода) или даже письмами. Меотская письменность? Пока есть только догадки. Все-таки больше оснований видеть в них культовые предметы, как считают археологи. 

В некоторой степени догадками ограничивается и вопрос, на каком языке меоты разговаривали. Восстановить факты пытаются путем расшифровки имен, терминов и названий мест, связанных с меотами, в записях на греческом и латинском, соотнося эти древние слова с современными языками. Пути исследования привели к тому, что меоты, по разным версиям, могли общаться на иранских, индоарийских или абхазо-адыгских языках. Поклонники последней версии утверждают, что меоты — по сути, предки адыгов. Но «улик» для стопроцентного вердикта недостаточно.

О верованиях меотов тоже известно лишь в общих чертах. Они верили в загробное существование — отсюда миски с едой, орудия труда, украшения и оружие, которые клали в погребения вместе с умершими. А также, очевидно, поклонялись божествам плодородия, о чем свидетельствуют найденные статуэтки, схематично изображавшие мать-природу: с небольшой головой, едва намеченными руками, завидной грудью и широким туловищем. Еще одно доказательство — небольшие сосуды в виде двух или трех слепленных вместе чашек, которые использовались для подношения зерна, и высокие курильницы на ножках, которые в иных культурах свидетельствовали о жертвах высшим покровителям.

Места памяти

1 тыс. 200 лет забытья не шутка, а потому потребуются годы, чтобы понять, кем были меоты. Каждый год на Кубани проводятся археологические раскопки, которые шаг за шагом помогают восстановить эту картину. 

Среди ведущих археологов, посвящавших свое время разгадке тайн меотов за последние десятилетия, — Александр Ждановский, Иван Марченко и Наталья Лимберис, Владимир Эрлих, Николай Шевченко, Александр Берлизов, Михаил Лунев. Они открывают новые меотские памятники в окрестностях Краснодара, которые постепенно входят в черту города, — в поселке Пашковском, на хуторе Ленина и в станице Елизаветинской.

Но те, что были в самом городе, пожалуй, утеряны навсегда. Осталась лишь часть экспонатов в музее им. Е. Д. Фелицына и в московских археологических фондах. И записи ученых прошлого. В них значится, что на территории нынешнего Краснодара было найдено пять городищ меотов.

Городищами археологи называют древние поселения, имеющие какие-либо укрепления, оборонительные сооружения — валы, рвы, стены и т. п.

Город и городища

Самое крупное — в начале ул. Ставропольской за железнодорожными путями и на территории нынешнего завода им. Седина. В 1927 году при строительстве Краснодарской районной электростанции там обнаружилось поселение, где меоты жили почти 700 лет: с IV в. до н. э. до III в. н. э. Из редких находок — дорогая греческая чернолаковая посуда и бронзовый перстень с изображением на щитке бога Гермеса: меоты активно торговали с греками.

Второе городище — совсем рядом, в Горпарке. Оно протянулось на 215 м по возвышенности, которую и сейчас видно в этом районе. В ноябре 1930 года там было затеяно строительство артезианской скважины, но научных раскопок не велось: максимум, что было сделано, — собраны осколки керамики. Городище так и осталось неизученным. Но места захоронений живших на этом месте меотов раскопать удалось: раскопки велись после того, как в разные годы при строительстве там были найдены могилы древних людей в 1920-х и 2000-х годах.

Третье — на Дубинке, в районе мясокомбината. Этому памятнику повезло: первые научные раскопки городища провели в 1879 году столичный археолог Вильям Беренштам и основатель нашего музея Евгений Фелицын. Раскопки проходили в 5 км от Екатеринодара: в черту города этот район вошел значительно позже. А более полувека спустя там работал Никита Анфимов. Из удивительных открытий — ручка сосуда в виде слона.

Но находки делали не только ученые: в том районе добывали глину для тюремного кирпичного завода. Заключенные нашли осколки керамики, которые позволили «детективам от науки» выяснить, что жизнь в этом меотском городище теплилась 400 лет — с IV в. до н. э. до I в. н. э.

В 1926 году здесь, на берегу Кубани, где нашли городище на Дубинке, произошел обвал грунта, и местные жители нашли два крупных глиняных сосуда — пифоса, которые ныне можно видеть в экспозиции краевого археологического музея.

Четвертый памятник меотов — городище на юге от мясокомбината, где в русле реки Кубани добывали глину. Городище не раскопано, и вряд ли современным ученым это когда-либо удастся: пласты, где могли быть строения, срыты еще в довоенные годы, а территория засажена деревьями и застроена. Но о нем известно, что существовало оно в I—II вв. н. э. Здесь находили те самые загадочные плитки с отметками, керамические детали ткацких станков и квадратную бронзовую бусину, украшенную по краям припаянными шариками. 

Пятое городище — там, где ныне стоит стадион «Кубань». В 1927—1928 годах в том районе был пустырь, и рабочие черпали землю для засыпки Карасунских озер. Раскопок не велось, а все, что удалось выяснить, известно благодаря случайным находкам. Основные «улики», свидетельствующие о том, что здесь в I—II вв. н. э. жили меоты, — масса глиняных черепков, в том числе в римском стиле.

Закрытия и открытия

По косвенным данным, меотских городищ на территории нынешнего разросшегося Краснодара может быть далеко не пять. Считается, что поселения меотов располагались в районе нынешнего парка «Солнечный остров» и на ул. 2-й Пятилетки. Но из-за застройки обнаружение новых данных о прошлом меотов — дело далекого будущего. А пока, гуляя по городу, можно вспоминать, что здесь уже 2 тыс. 500 лет назад жили загадочные меоты. Не так уж и плохо для города, которому в этом году исполняется 227 лет.

«В настоящий момент нам известно, что племен меотов было больше, чем упоминалось античными авторами. Сложность их идентификации в том, что для составления полной и достаточно точной картины расселения меотских племен пока недостаточно ни имеющихся археологических находок, ни известных нам данных письменных источников.

Кроме того, например, на меотскую культуру большое влияние оказывали скифы: исследователи предполагают, что представители скифской знати могли возглавлять на ранних этапах какие-то из меотских земледельческих племен. Иногда понять принадлежность того или иного памятника с точностью до 100% невозможно: отсюда и споры о находках профессора Веселовского, которые длятся почти век, являются ли ранние знаменитые курганы Закубанья скифскими или же их можно связать с меотами и их участием в переднеазиатских походах.

Пока нет единого мнения и о том, почему в середине III века н. э. меоты "исчезают" с Правобережья Кубани. По разным версиям, этому способствовало опустошительное нашествие готов или других не менее воинственных завоевателей — аланов. Некоторые ученые считают, что спасшиеся от нашествия меоты осели на новых территориях и стали предками адыгов, но абсолютно убедительных доказательств этому нет.

Исследования продолжаются, памятники меотов активно изучаются, в том числе и в районах, которые постепенно входят в черту города. Пример тому — раскопки у станицы Елизаветинской, где Михаилом Луневым несколько лет назад были раскопаны меотские погребения, относящиеся к могильнику Елизаветинского городища № 2, который ранее исследовался в 1966—1967 годах. Так что, надеемся, со временем мы узнаем о людях, живших здесь в далеком прошлом, значительно больше», — комментирует археолог, доцент кафедры всеобщей истории и международных отношений КубГУ Владислав Улитин.

Версия страницы для ПК