Б.Е. Фролов
В истории есть немало примеров, когда человек отважно и смело идет навстречу опасности – и она отступает, твердо и упрямо смотрит в лицо смерти – и она отворачивается. Будто само Провидение хранит этих храбрецов специально для того, чтобы они могли совершить удивительные деяния в назидание потомкам. К числу таких людей принадлежал и черноморский казак Алексей Данилович Бескровный. Недаром ходило среди казаков предание, что после очередного кровопролитного боя русский император воскликнул: «Да у черноморцев атаман не Бескровный, а Бессмертный!».
А.Д. Бескровный – одна из самых ярких звезд на небосклоне военной истории кубанского казачества. Почти вся его в общем-то недолгая жизнь прошла в непрерывных боях и походах. За 30 лет военной службы он участвовал в 13 кампаниях и 100 сражениях. Судьба хранила его, но отнюдь не щадила – трудно даже сосчитать его бесчисленные раны, полученные на поле брани.
От рядового казака до генерал-майора и атамана Черноморского войска – такова военная карьера А.Д. Бескровного за какие-то три десятилетия. Я не ставлю задачу написать полную, всеобъемлющую биографию Алексея Даниловича (да и объем статьи этого не позволит). О нем уже имеется довольно обширная литература (1). Цель настоящей статьи заключается в следующем: уточнить отдельные детали биографии А.Д. Бескровного, опровергнуть некоторые ошибочные точки зрения, к сожалению, прочно устоявшиеся в историографии, обозначить проблемные вопросы, ответ на которые требует, по моему мнению, дополнительных исследовательских усилий.
Начать придется с года рождения – вопрос, который практически все биографы А.Д. Бескровного обходят стороной. дело в том, что в формулярных списках того времени указывался не год рождения, а количество лет. Не зная дня рождения, трудно абсолютно точно установить и год. Сопоставив три формулярных списка А.Д. Бескровного, составленные в разные годы, я полагаю, что наиболее приемлемой датой его рождения следует считать 1785 г. (2).
Где же родился наш герой? На этот вопрос ответ попытался дать только П.П. Короленко. По его словам, А.Д. Бескровный был природный черноморский казак и родовой дом его находился в станице Щербиновской (см. 1 «К биографии…»). Однако, как мог Алексей быть «природным» черноморским казаком, если само войско Черноморское возникло после его рождения? Как мог «родовой дом» находиться в станице Щербиновской, если войско начало переселения на Кубань в 1792 г. (т.е. когда Алексею было примерно 7 лет), а куренное селение Щербиновское стало станицей после 1842 г.? Документов на этот счет отыскать не удалось. Точка же зрения П.П. Короленко, основанная, вероятно, на меморатных источниках, как видим, легко уязвима.
18 декабря 1800 г. пятнадцатилетним подростком А.Д. Бескровный поступает на военную службу, 28 февраля 1803 г. производится в сотенные есаулы (урядник – Б.Ф.), 24 октября 1808 г. – в хорунжие. переломным в судьбе Алексея Даниловича стал 1811 г. По повелению императора из черноморских казаков была сформирована лейб-гвардии конная Черноморская сотня под командованием «отличнейших офицеров» (3). Люди в сотню отбирались «хорошего состояния, доброго поведения, здоровья, ростом и лицом видные» (4). Всего трех офицеров должны были выбрать в сотню ее командир войсковой полковник А.Ф. Бурсак и его отец – войсковой атаман Ф.Я. бурсак. Хорунжий А.Д. Бескровный прошел этот жесткий конкурс и попал в число избранных.
В составе сотни А.Д. Бескровный участвует в арьергардных боях Отечественной войны 1812 г. и так, не выпуская из рук оружия, доходит до поля русской славы – Бородино. Действия казаков на Бородино до сих пор являются предметом ожесточенных споров историков. В самом сражении они фактически не участвовали: из строя лейб-гвардии казачьего полка (куда входила и Черноморская сотня) выбыло всего 13 человек, что просто несопоставимо с потерями других частей русской армии (5). Историки даже не могут определиться, как назвать действия казаков М.И. Платова и легкий кавалерии Ф.П. Уварова на левом фланге французской армии: рейд, диверсия, вылазка, тактическая демонстрация (см. 6).
А в формулярном списке А.Д. Бескровного указано, что 26 августа 1812 г. в генеральном сражении под Бородино он в атаке на правом фланге врубился с двумя взводами на вражескую батарею и взял в плен несколько офицеров и нижних чинов противника. Было бы крайне интересно уточнить, где и при каких обстоятельствах состоялась эта атака, и тем самым внести дополнительный штрих в общую картину Бородинской битвы.
С 1812 годом связан целый ряд ошибок и неточностей в биографии А.Д. Бескровного. В.А. Потто утверждает, что он «в 1812 г., с производством в сотники, был переведен в гвардию поручиком». На самом деле все офицеры сотни и А.Д. Бескровный в их числе были переименованы (не переведены) в армейские чины согласно высочайшему указу от 25 апреля 1813 г. (7). В формуляре А.Д. Бескровного указано еще более поздняя дата – 19 июля 1813 года. Е.Д. Фелицын и и.И. Кияшко считают, что чин сотника Алексей Данилович получил после декабрьских боев 1812 г. Во всех формулярных списках указано 14 февраля 1812 г., то есть задолго до начала войны (фактически еще во время движения сотни из Черномории в Санкт-Петербург). Думаю, что с этим вопросом надо попробовать разобраться.
Все биографы А.Д. Бескровного настаивают на том, что за отличия в кампании 1812 г. он был награжден золотой саблей с надписью «за храбрость». Действительно, у А.Д. Бескровного была золотая сабля, но совсем не за войну 1812 г. В «послужном списке о службе и достоинстве атамана Бескровного» (8) говорится о «рекомендации» его графом Орловым-Денисовым к золотой сабле. Но рекомендация вовсе не означала автоматического награждения. Так произошло и в данном случае.
В конце 20-х годов XIX в. в Черноморском войске составляли список кавалеров для отправки его в Капитул Императорских российских орденов. Про А.Д. Бескровного (бывшего в это время атаманом) сказано, что золотую саблю с надписью «за храбрость» он получил 17 сентября 1829 года «в чине генерал-майора и настоящей должности за отличия, оказанные противу натухайских горских народов» (9).
Из письма генерала Г.А. Емануеля от 17 марта 1830 г. к А.Д. Бескровному мы узнаем еще ряд нюансов. «Всемилостивейше пожалованную по представлению моему Вашему превосходительству золотую саблю с надписью «за храбрость», бриллиантами украшенную, за экспедиции бывшие в 1828 г. под вашим начальством противу Натухайского народу… препровождаю» (10). Наградную саблю доставили А.Д. Бескровному 23 марта 1830 г.
Вероятно, первым, кто заявил о награждении А.Д. Бескровного золотой саблей в 1812 г., был Е.Д. Фелицын, дальше последовала цепная реакция переписывания. Никто даже не обратил внимания на слова И.Д. Попко, еще в 1872 г. уверявшего о награждении а.Д. Бескровного золотой саблей за военные действия под Анапой в 1818-1829 гг. (11). Заслуги А.Д. Бескровного в военных действиях 1812-1814 гг. были оценены орденом св. Владимира 4-й степени и чином полковника, присвоенным 20 апреля 1818 г.
Не соответствует истине и утверждение ряда биографов о возвращении А.Д. Бескровного в Черноморию «с окончанием французской войны» (см. П.П. Короленко, В.А. Потто). Приказ на перевод ротмистра лейб-гвардии казачьего полка Черноморского эскадрона А.Д. Бескровного в войско Черноморское подполковником последовал 27 ноября 1817 г. (12). В то же время атаману Г.К. Матвееву сообщили о данном Алексею Даниловичу разрешении остаться по болезни в столице до 21 марта 1818 г. Затем последовало еще одно уведомление: «находящемуся в С.Петербурге за болезнью подполковнику безкровному, в уважение полученных им в сражении ран, от которых не получил еще выздоровления, позволено остаться по 10 мая» (13).
Дальше – временная лакуна в три года. Совершенно неизвестно, чем занимался в это время. Алексей Данилович, да и находился ли он в Черномории. Вновь его имя появляется на страницах документов в январе 1821 г. в связи с принятием от есаула Стояновского 9-го конного полка (14). 16 мая 1823 г. А.Д. Бескровный получил приказ о принятии 3-го конного полка, отправляемого для «содержания кордонов в Царство Польское» (15).
Служба в Польше, назначение атаманом, военные действия против турок и горцев, следствие и снятие с должности – все эти этапы биографии А.Д. Бескровного описаны историками достаточно подробно и хорошо. Разночтения имеются по дате назначения атаманом. Е.Д. Фелицын, П.П. Короленко, И.И. кияшко, В.А. Потто утверждают, что А.Д. Бескровный был назначен войсковым атаманом 27 сентября 1827 г.; Ф.А. Щербина – 30 сентября; В.П. Бардадым – 30 октября. Указ Правительствующему Сенату за подписью императора последовал 27 сентября: «Войска Черноморского полковнику Безкровному Всемилостивейше повелеваем быть наказным Атаманом сего войска» (16). Но вот что удивительно: и в этом указе, и в формулярном списке А.Д. Бескровного за 1828 г. речь идет о назначении 27 сентября 1827 г. «наказным» атаманом. В то же время должность наказного атамана официально появляется лишь после указа 2 октября 1827 г. Как разрешить это противоречие, я не знаю.
От должности наказного атамана А.Д. Бескровный был удален по приказу генерал-фельдмаршала графа Паскевича-Эриванского от 11 ноября 1830 г. (17).
Нет единой точки мнения и о дате смерти А.Д. Бескровного. М.Г. Нерсисян указывает 1830 г. (18). П.П. Короленко и авторы биографических очерков о кубанских атаманах пишут о смерти А.Д. Бескровного 9 июля 1833 г. (19). Я считаю правильной вторую точку зрения.
В заключение несколько слов об имуществе А.Д. Бескровного. Он был несомненно богатым человеком, об этом пишут и его биографы, об этом свидетельствуют и документы (см. 20). Но почему в послужном списке А.Д. Бескровного 1829 г. указано, что у него и его родителей нет ни «родового ни благоприобретенного недвижимого имения»(21)? Показано лишь родовое имение его жены, Настасьи Христофоровны в Екатеринославской и Слободско-Украинской губерниях.
Не могу согласиться с мнением упомянутых мною историков, что все свое имущество Алексей Данилович завещал «церкви», «на богадельню в пользу бедных», «городу Екатеринодару». Одно из архивных дел целиком посвящено судьбе наследства А.Д. Бескровного (22). Там говорится: «Генерал-майор Безкровный завещанием передал свое имение в распоряжение племянника своего коллежского асессора Торгашева и есаула Грекова, с платою последнему из доходов имения по 500 руб. в год». Имение оценили в 37981 руб., а долгов и претензий на нем «лежало» 23469 руб. Поэтому Войсковая канцелярия в 1834 г. передала имение в опекунский совет. Торгашев в обеспечение долгов внес в канцелярию более 51 тыс. руб. и 11ноября 1836 г. барон Розен предписал «по обеспечению казенных и частных долгов и претензии жены Безкровного отдать имение в распоряжение Торгашева». 18 апреля 1839 г. последовало распоряжение Сената о передаче имения «в полное распоряжение Торгашева согласно воле завещателя».
Далее последовала длительная судебная тяжба, к которой подключился воспитанник Алексея даниловича – Михаил бескровный (к этому времени от всего имения «остался свободным» только хутор при Малом Бейсуге, оцененный в 8311 руб.). Дело вновь передавалось на рассмотрение Сената. Одним словом, этот имущественный спор представляется крайне запутанным. Источниковая база не позволяет дать четкого однозначного ответа. К примеру, лесная роща А.Д. Бескровного вдоль речки Карасун была передана в ведение города Екатеринодара после длительных судебных разбирательств лишь в апреле 1870 г. (23).
Примечания
1. Фелицын Е.Д. Кошевые, войсковые и наказные атаманы бывших Черноморского, Кавказского линейного и ныне Кубанского казачьего войска. 1788-1888 гг.// Кубанское казачье войско. Воронеж, 1888; Короленко П.П. Атаманы бывшего Черноморского (ныне Кубанского) казачьего войска // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1891. Т. 2; Короленко П.П. К биографии генерал-майора Безкровного // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1904. Т. 11; Вишневецкий Н.И. Почему у нас не так, как у других // Кубанские областные ведомости. 1911. «» 239, 240, 241; Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска. Екатеринодар, 1913. Т. 2; Кияшко И.И. Кубанцы в войне 1812 г. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1913. Т. 18; Потто В.А. Алексей Данилович Безкровный //П.П. Орлов. Сборник материалов для казачьей хрестоматии Кубанского казачьего войска. Екатеринодар, 1916. Т. 2; Бардадым В.П. Ратная доблесть кубанцев. Краснодар, 1993 и др.;
2. ГАКК. Ф. 250. Оп. 2. Д. 582. Л. 1; Д. 65. Д. 97; Ф. 249. Оп. 1. Д. 266. Л. 14.
3. Там же. Ф. 249. Оп. 1. Д. 634. Л. 6.
4. Там же. Ф. 250. Оп. 2. Д. 210. Л. 1.
5. Там же. Д. 205. Л. 41.
6. Таланов А.И. Гвардейские казаки // Военно-исторический журнал. 1992. № 3.
7. Троицкий Н.А. 1812: Великий год России. М., 1988; Родина (журнал) 1992. № 6-7.
8. ГАКК. Ф. 250. Оп. 2. Д. 238. Л. 1.
9. Там же. Д. 582. Л. 1.
10. Там же. Ф. 284. Оп. 1. Д. 116. Л. 106.
11. Там же. Ф. 249. Оп. 1. Д. 1064. Л. 3.
12. Попко И.Д. Исторические и биографические очерки. Екатеринодар, 1872. С. 27.
13. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 731. Т. 2. Л. 296.
14. Там же. Т. 3. Л. 41
15. Там же. Д. 792. Т. 3. Л. 23.
16. Там же. Ф. 261. Оп. 1. Д. 128. Л. 104.
17. Там же. Ф. 250. Оп. 2. Д. 535. Л. 1.
18. Там же. Оп. 6. Д. 34. Л. 1.
19. Нерсисян М.Г. Отечественная война 1812 года и народы Кавказа. Ереван, 1965. С. 291.
20. Короленко П.П. К биографии… С. 49; Мазеин В.А., Рощин А.А., Темиров С.Г. Атаманы Черноморского, Кавказского линейного и Кубанского казачьих войск // Кубанский краевед. Вып. 3. Краснодар, 1992. С. 76.
21. ГАКК. Ф. 250. Оп. 2. Д. 1565.
22. Там же. Д. 582. Л. 1об.
23. Там же. Ф. 670. Оп. 1. Д. 18.
24. Там же. Д. 9 (без нумерации листов).
