Высшее образование, перестраиваемое в России последние двадцать лет, переживает новый виток реформ – структурную модернизацию, одна из задач которой, по идее, состоит в повышении качества образования.
Кардинальная реорганизация системы высшего профессионального образования в России назревала давно. Качество обучения падает, отдачи от университетской науки практически нет, интеграция образования, науки и бизнеса – слабая. Одно из главных направлений реформирования – интеграция российской системы образования в европейскую. Но будут ли эти реформы эффективными? О проблемах, стоящих перед российскими вузами, "Краснодарский Бизнес-журнал" поговорил с ректором Кубанского государственного университета Михаилом Астаповым.
Михаил Борисович, вокруг системы высшего российского образования в обществе идет острая дискуссия. Многие выступают с резкой критикой сложившейся системы. Но так ли уж все плохо?
– Знаете, всю свою сознательную жизнь я имел отношение к различным уровням образования и могу сказать одно: критика системы образования была, есть и будет всегда. С одной стороны, образование – достаточно консервативная система. И это хорошо. Но с другой, изменения в этой системе тоже должны происходить. Меняются экономика, общество, естественно, должно поменяться и образование. Я разделяю далеко не все критические замечания в адрес российского образования. Часто звучит огульная и непрофессиональная критика. Принято критиковать, потому и критикуют.
Но проблемы действительно есть. Проблема состоит в том, чтобы выпускник вуза был хорошо подготовлен, мог пойти работать по специальности и ему не пришлось бы потом переучиваться. Решить эту проблему можно только в одном случае: если будет установлена более тесная связь между вузами и работодателями. Причем на всех этапах: практики, стажировки и трудоустройства. Наиболее разумная модель обучения, когда, помимо положенного по закону госстандарта, студент получает дополнительную подготовку с учетом потребностей конкретного работодателя. Тогда его шансы интегрироваться в конкретную компанию резко возрастут.
Нельзя отрицать и проблему некачественного образования. В начале 90-х годов в России был принят самый демократичный и прогрессивный закон об образовании за всю историю нашей страны. Однако при его принятии была допущены отдельные ошибки, которые очень серьезно сказались на состоянии высшей школы. Например, заявительный принцип лицензирования вузов привел к тому, что их количество в 90-е годы возросло не на проценты, а в разы. В результате образование стало бизнесом, со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями. Появилось огромное количество вузов, филиалов, которые стали не обучать, а просто собирать деньги. Сейчас государство пытается исправить ситуацию. Но оптимизация количества высших учебных заведений, ужесточение процедур лицензирования и аккредитации, к сожалению, пока не дают в полной мере того результата, на который мы рассчитываем. Есть определенные надежды на принятие нового закона об образовании. Вузы, собирающие деньги и выдающие дипломы в рассрочку, должны свое существование прекратить.
Как скажется на качестве обучения уже состоявшийся переход на двухуровневую систему высшего образования?
– Все дело в том, каким образом в каждом высшем учебном заведении такой переход произойдет. Если вузы его саботируют, дискредитируя саму идею двухуровневого образования, то ничего хорошего из этого не выйдет. Если же в условиях двухуровневой системы мы сможем придать образованию практикоориентированный характер, то, полагаю, решим многие проблемы.
Но задача эта очень сложная, поскольку требует изменения психологии и ментальности самих преподавателей. Они должны отказаться от подходов, использовавшихся на протяжении длительного времени, и коренным образом переработать само содержание образования. Избавиться, наконец, от желтых конспектов, служивших им верой и правдой 10-15-20 лет. Часть преподавателей к такому повороту событий не готова, и она будет бесконечно ругать переход на двухуровневую систему, даже не думая о том, плох он или хорош, а просто потому, что им самим надо меняться. Вот в этом и состоит самая большая сложность. В первую очередь надо переучивать преподавателей. Иначе никакие перемены невозможны.
Удается ли менять психологию преподавателей в КубГУ?
– Мы понимаем, насколько сложна эта задача, и уделяем ей самое пристальное внимание. Я ежеквартально встречаюсь с заведующими кафедрами (сейчас у нас 94 кафедры), поскольку они – ключевые фигуры в организации научного, учебного процессов. Кроме того, мы проводим заседания учебно-методического совета. Наше общение как раз и призвано решить вышеописанные задачи. А дальше уже сами заведующие у себя на кафедрах проводят соответствующую работу с преподавательским составом. Не могу сказать, что мы решили у себя все проблемы. Но то, что вуз многое делает в этом направлении, – факт.
Согласно международному рейтингу, КубГУ входит в десятку лучших российских вузов. На чем держится репутация вашего вуза?
– Действительно, в одном из рейтингов в 2009 году мы оказались на первом месте в ЮФО, на десятом – в России и на триста четырнадцатом – в мире. Но любые рейтинги достаточно условны. Если же говорить об объективных слагаемых нашего успеха, то я бы отметил четыре.
Во-первых, КубГУ является самым крупным вузом в Краснодарском крае. У нас обучается свыше 26 тысяч студентов по более чем ста специальностям и направлениям.
Во-вторых, мы ведем научную деятельность. Долгие годы вуз удерживает лидерство по объему привлекаемых нашими учеными инвестиций, и многие научные разработки получают практическое применение.
Третий момент – международная деятельность КубГУ. Еще с семидесятых годов вуз имеет тесные международные связи. Сейчас у нас обучается около 400 студентов из 55 стран мира. В университете, который студентам неинтересен, вряд ли станут обучаться иностранцы. Так что это тоже важный показатель.
И в-четвертых, это тесная связь с работодателем. Россия, к сожалению, государство крайних состояний. В советские времена у нас была жесткая распределительная система, когда всех обязывали отрабатывать на производстве. Система многим не нравилась, но для кого-то она решала проблему трудоустройства. В начале 90-х годов распределительная система была полностью разрушена, и студенты оказались предоставлены самим себе. Поначалу у определенной части студенчества это вызывало восторг. Но потом, когда значительная часть выпускников столкнулась с проблемой трудоустройства, эйфория быстро прошла. Модель, сложившаяся в нашем вузе сегодня, отличается от той, которая была в советский период.
Мы не занимается распределением, но оказываем содействие в трудоустройстве и в целом довольны эффективным взаимодействием с работодателями, среди которых органы власти, представители учреждений здравоохранения, общеобразовательных школ, представители различных бизнес-структур. Посредством Дней карьеры, Дней открытых дверей мы показываем наших студентов работодателям, а они, в свою очередь, оценивают их способности и впоследствии трудоустраивают.
Буквально на днях вместе с Департаментом по финансам и фондовому рынку Краснодарского края мы открывали профильную олимпиаду, и присутствовали представители банков, учредившие свои призы. Лучших студентов они пригласят к себе на работу. В некоторых компаниях (например, ЮТК) студенты проходят практику, стажировку. Компания просматривает массу обучающихся и выделяет тех, кто ей действительно необходим.
Это нормальный, цивилизованный подход, в котором заинтересованы все стороны. Работодатель, решающий кадровую проблему. Вуз, потому что студенты устраиваются на престижную работу. Сами студенты, получающие возможность трудоустроиться. Вуз, выпускники которого не могут трудоустроиться, рано или поздно перестает быть конкурентоспособным. Потому что психология абитуриентов изменилась. Раньше поступающие в вуз почти никогда не задавились вопросом, а где они будут работать после окончания учебного заведения. Абитуриенты шли на юридический и экономический факультеты, думая, что вопрос решится сам собой. Сегодняшние студенты просчитывают варианты своего трудоустройства. Например, в КубГУ трудоустройство выпускников в целом составляет 80-100% в зависимости от специальности.
Судя по информации на сайте вашего вуза, самые востребованные специальности – по-прежнему экономисты и управленцы. По ним тоже трудоустраивается большинство выпускников?
– Есть понятие высококонкурсных специальностей, к которым относятся юристы, экономисты. А есть специальности, где самые высокие показатели трудоустройства, и совпадение бывает не всегда. Интерес к экономическим специальностям и юриспруденции, думаю, пошел из советского прошлого. Поступление на эти факультеты автоматически давало высокие стартовые возможноти. Изменить подобный стереотип очень сложно. Когда мы говорим, что есть проблема с экономистами, надо подходить дифференцированно к разным учебным заведениям.
По прежней своей работе в Департаменте образования и науки Краснодарского края помню, что экономические специальности были открыты в более чем шестидесяти высших учебных заведениях края. Проблема не в том, что экономический факультет есть в КубГУ, где давно сложилась определенная преподавательская школа, или КубГТУ. Проблема в том, что они есть в вузах и филиалах, которые вообще не имеют кадрового потенциала для реализации этих специальностей на соответствующем уровне. Там просто зарабатывают на таких специальностях деньги. Зарабатывать деньги на образовании – не грех, грех зарабатывать их нечестно. Поэтому, когда говорят, что экономистов или юристов много, это, с одной стороны, правда. Но с другой, качественно подготовленных специалистов среди них единицы.
Если готовить студента под конкретного работодателя, не выйдет ли так, что впоследствии этот студент не сможет найти себя в другой компании или в другой сфере деятельности?
– Особой проблемы здесь нет. Основа обучения в вузе – стандарт, ориентированный на любого работодателя, а кроме того, уважающий себя вуз в состоянии дополнительно обеспечить вариативную составляющую обучения с учетом интересов конкретного работодателя. Это означает, что выпускник будет интегрирован в систему с минимальными издержками. Но это вовсе не означает, что он не сможет пойти работать к другому работодателю. Просто в таком случае потребуется более длительный период адаптации.
Вы сказали о том, что вуз ведет научную, инновационную деятельность. В чем она заключается?
– Отличие КубГУ от многих других вузов – в мощном научном потенциале. Так сложилось исторически. Но проблема в том, что наши ученые, имея научные разработки, часто не могут реализовать их на практике. Поэтому осенью 2010 года, в рамках 90-летия вуза, мы открыли бизнес-инкубатор – структуру, предназначенную для того, чтобы наши научные достижения были переведены в практическую плоскость. Идея таких инкубаторов для России не нова. Но в вузах Краснодарского края этот бизнес-инкубатор – первый. Надо сказать, работы по его созданию мы тоже проводили в инновационном режиме. Вначале провели конкурс идей, которые ученые хотели реализовать. В ходе конкурса были отобраны семь коллективов. Мы попросили их подготовить бизнес-проект и планировку помещений для реализации проектов. В результате впервые планировка помещений была выполнена в зависимости от конкретных запросов. Сегодня эти семь коллективов уже приступили к работе, и кто-то уже готов к выпуску конечного продукта.
В последнее время много говорится о том, что высшее образование в России становится все менее доступным. Интересно услышать ваше мнение как человека, много лет находящегося внутри этой системы.
– Наоборот, высшее образование в России стало слишком доступным. Мы уже доработались до того, что у нас в некоторых населенных пунктах количество вузов и их филиалов равно количеству общеобразовательных школ. Это полный абсурд! В Краснодарском крае в высшие учебные заведения поступают едва ли не столько же людей, сколько оканчивают школу. У нас де-факто высшее образование стало всеобщим.
Но Россия, к сожалению или, может быть, к счастью, не Япония. И предпосылок к тому, чтобы все получали высшее образование и могли себя реализовать, в нашей стране пока нет. Поэтому оптимизация количества вузов, которая сейчас происходит, должна принести пользу. Главное, чтобы не закрыли тех, кто работает хорошо, и не оставили тех, кто работает плохо. Вузы, дающие некачественное образование, выявить достаточно сложно. Но оптимизировать систему высшего образования абсолютно необходимо. Мы должны уйти от всеобщего высшего образования, как бы странно это ни звучало в XXI веке. Потому что оно не подкрепляется соответствующим качеством. Кроме того, некоторые выпускники общеобразовательных школ в принципе не могут быть обучаемы по программам вузов. Мы об этом стыдливо умалчиваем, но на самом деле это так.
Тем не менее количество бюджетных мест в вузах становится все меньше, а договорных – растет. Соответственно, меньше шансов поступить на бюджет. Значит, для малоимущих высшее образование уже не так доступно, как 10-15 лет назад. Разве не так?
– Бюджетных мест действительно стало меньше. Но есть абсолютные показатели, а есть относительные. Давайте поставим вопрос по-другому. На сколько процентов за десять лет сократилось количество бюджетных мест в вузах и на сколько – число выпускников общеобразовательных школ? Так вот, сокращение бюджетных мест происходит гораздо медленнее, чем уменьшение числа выпускников. Приведу пример. В 2002 году в Краснодарском крае было 55,5 тысячи выпускников школ. В 2010 году их стало 27,5 тысячи.
В этом году выпускников также менее 30 тысяч, а количество мест в вузах за этот период усеньшилось незначительно. Таким образом, для конкретного абитуриента 2011 года возможностей поступить на бюджетное место в вуз стало больше, чем десять лет назад, когда больше было этих мест. Никакого ущемления прав абитуриентов с точки зрения получения бесплатного высшего образования нет. Кстати, это было одним из опасений перехода на двухуровневую систему обучения. Говорили так: бакалавриат будет в том числе и бесплатным, а вот магистратуру сделают только платной. Могу вам сказать точно: мы два года набираем в магистратуру, и конкурс на бюджетные места – менее двух человек на место. В прошлом году у нас было более 600 бюджетных мест в магистратуру и почти все желающие поступили. Другое дело, что магистратуры не будет в каждом вузе – только в вузах-лидерах.
Почему так резко сократилось число выпускников школ?
– Из-за демографии. В 2002 году в Краснодарском крае было 713 тысяч учащихся школ. Сейчас – менее 500.
Из чего складывается размер платы за обучение в вузе?
– Если брать очную форму, то в КубГУ стоимость обучения варьируется от 45 до 99 тысяч рублей в год. Есть два основных критерия, влияющих на стоимость: фактические затраты вуза на обучение и рыночная конъюнктура. Скажем, затраты на подготовку экономиста ниже, чем на подготовку инженера. Но стоимость обучения инженера мы вынуждены держать на предельном минимуме по одной простой причине. Если мы ее поднимем выше, то на это направление подготовки на платную форму никто не придет. Не престижно. А на экономический факультет придут в любом случае. При этом у нас самая высокая стоимость обучения не на экономическом факультете, а на специальности "перевод и переводоведение" (99 тысяч рублей в год).
Если сравнивать Краснодар и Москву, где стоимость обучения – 250-300-400 тысяч рублей в год, то у нас цены низкие. Государство ограничивает наши возможности и не позволяет нам устанавливать свободные цены. Но даже если бы этих ограничений не было, мы все равно повышали бы стоимость крайне осторожно. Вуз не может поднимать планку настолько, чтобы не было желающих обучаться. Образование – конкурентная среда, и когда мы устанавливаем плату за обучение, в любом случае ориентируемся на потребителей услуг – население Краснодарского края.
Стоимость обучения различается в зависимости от вуза, но стандарты обучения, насколько я понимаю, должны быть едины?
– Объединяющей основой является государственный образовательный стандарт, единый для всех вузов. Обеспечить реализацию стандарта должен преподаватель. Но уровень у преподавателей разный. Поэтому мы можем только говорить, что все должно быть примерно на одном уровне, но фактически в разных вузах в зависимости от кадрового потенциала ситуация разная.
И все же не получится ли так, что с ростом количества договорных мест в вузах будут обучаться в первую очередь те, кто сможет себе это позволить?
– Как я уже говорил, и на этом настаиваю, возможностей поступления на бюджет для сегодняшних абитуриентов больше, чем 10 лет назад. Выскажу мысль, которая очень непопулярна в ректорской среде. Я отношусь к числу людей, всецело поддерживающих введение ЕГЭ. Затрону лишь один его аспект, который вы сами же и обозначили. Система ЕГЭ позволяет не только выявить одаренного человека. Она позволяет поступить, не сдавая экзамены в вузе, где субъективное начало всегда было и будет присутствовать в любом случае, пока есть человеческий фактор. С введением ЕГЭ возможность поступления в вуз для абитуриентов из малообеспеченных семей стала несоизмеримо больше, чем была раньше.
Приведу пример. Есть в Краснодаре один очень достойный вуз. Выпускница школы из Темрюкского района поступала в этот вуз в течение четырех лет! Девушка окончила школу с золотой медалью, и каждый раз ей не хватало всего полубалла для зачисления. Ей говорили: "Молодец, хорошо!" И отправляли обратно. На следующий год история повторялась. Так было четыре года подряд, пока не ввели единый государственный экзамен. И эта девочка, получив высокий балл, поступила. Хотя я уверен, если бы не ЕГЭ, она бы опять не добрала полбалла. В этом и есть главное достижение ЕГЭ – появилась возможность поступить. Дальше все зависит от самого студента.
Кстати, почему в КубГУ нет льгот при поступлении для медалистов?
– Вуз у нас федеральный и действует по правилам приема, которые введены Минобразования РФ. Правила для всех едины: медалисты не имеют льгот при поступлении. Я всегда говорю, что самая главная льгота – высокий уровень знаний, позволяющий получить высокий балл. Как только отменили льготы при поступлении в вуз, мы и получили истинное число медалистов. Раньше их было слишком много.
Вы довольны уровнем подготовки сегодняшних абитуриентов?
– Если бы я был доволен, не пытался бы привлечь самых лучших из них. Дефицита абитуриентов у нас сейчас нет, и мы заинтересованы в том, чтобы уровень их подготовки, особенно тех, кто поступает по договору, был как можно выше. И активно над этим работаем. Например, заключили договоры с рядом школ, и наши преподаватели проводят там дополнительные занятия. Не секрет, что многие "стобалльники" и победители краевых олимпиад уезжают учиться в лучшие вузы Москвы и Санкт-Петербурга. Эту ситуацию необходимо переломить. Вот когда они будут оставаться учиться у нас, тогда я будут доволен. Но пока нам над этим еще работать и работать.
Полностью материал опубликован в свежем номере "Краснодарского Бизнес-журнала".
"Бизнес-журнал" – самое массовое всероссийское деловое издание, адресованное предпринимателям, управляющим собственникам компаний и топ-менеджерам. "Краснодарский "Бизнес-журнал" выпускает ООО "Издательский дом "НьюМэн".
