Как мы будем общаться с инопланетянами при вторжении? Перевод статьи Popular Science
Читайте также:
Портал Юга.ру публикует перевод статьи Кейт Баггали из издания Popular Science, вдохновленной фильмом «Прибытие».
В научно-фантастическом фильме «Прибытие» космические корабли внезапно появляются над поверхностью Земли в 12 различных районах. Пришельцы — существа с семью конечностями, их называют гептаподами. Они готовы позволить нескольким землянам посетить свой корабль и вступить в переговоры. Но проблема состоит в том, что нет устройства для перевода для двусторонней коммуникации. В помощь миссии землян вызывают Луизу Бэнкс, которую играет Эми Адамс.
Бэнкс отвозят к ближайшему кораблю в Монтане. Ей поставлена задача — овладеть языком гептаподов и выяснить, зачем они прибыли на Землю. Чтобы узнать, как лингвисты могут действовать, столкнувшись с внеземным языком, создатели фильма консультировались с Джессикой Кун, профессором лингвистики в Университете Макгилла в Монреале.
«Это не типичные инопланетяне из Star Trek с двумя руками, двумя ногами и голосовой системой, как у нас, а отличающиеся только цветом кожи или парой странных наростов на голове, — говорит Кун. — Они действительно смотрят на мир не по-человечески, и звуки, которые они издают, — совершенно нечеловеческие звуки. И у нас больше всего шансов столкнуться именно с такой ситуацией».
Мы расспросили Кун о том, насколько фильм отражает реалии полевой лингвистики, почему ксенолингвистика будет трудна для расшифровки и что лингвисты будут со всем этим делать.
Чужаки будут играть по другим правилам
Если инопланетяне когда-нибудь приземлятся на Земле, их язык может поставить перед исследователями проблемы, которые не ставил до сих пор ни один земной язык. «Лингвисты обнаружили, что человеческие языки — несмотря на то что могут казаться очень непохожими друг на друга, а их грамматики действительно допускают множество различных вариаций — как правило, делятся на определенные группы», — говорит Кун. Учитывая эту информацию о человеческом языке, лингвисты могут давать надежные прогнозы о других его свойствах.
К слову. В языках, где глаголы стоят перед объектом, это характерно и для предлогов — как «на» предшествует существительным. В английском говорят «съел яблоко» и «на столе». В других языках — таких, как японский — обе модели меняются местами. «Большинство языков мира попадают либо в одну из этих моделей, либо в другую, — говорит Кун. — У изменений есть ограничения».
Ксенолингвистика вряд ли будет следовать тем же правилам, по которым существуют человеческие языки. «У людей, кажется, врожденная способность выучить язык, — отмечает Кун. — Это часть нашей генетики, часть человеческого бытия. Очень маловероятно, что языки других существ будут иметь те же виды ограничений или демонстрировать одни и те же виды сходства, которые присущи человеческим языкам».
И переживания, которые могут быть отражены в каждом человеческом языке, могут не найти отражения в языке «чужих». В каждом человеческом языке есть способ обозначить намерения, указывает Кун. Дети говорят: «Я не хотел разбить эту чашку». Но, как Бэнкс объясняет своим коллегам в «Прибытии», если чужеродный вид действует инстинктивно, их язык может не иметь концепции «себя». Или у них не будет возможности различать преднамеренные и случайные действия.
Лингвисты не могут даже предположить, будут ли в инопланетном языке существительные, глаголы, вопросы и другие элементы — основные строительные блоки нашей, человеческой речи. «Мы просто надеемся, что будем все еще в состоянии распознавать шаблоны и сравнивать их с тем, с чем столкнулись», — говорит Кун.
Даже наша собственная биология может ограничить для нас понимание чужого языка. Предполагая, что наши гости будут иметь рты, мы можем не разобраться, какие звуки, кроме речи, они издают. В коротком рассказе Теда Чанга «История вашей жизни», который вдохновил создателей «Прибытия», Бэнкс говорит, что человеческие уши и мозги сформированы так, чтобы понимать речь, «изготовленную» человеческим речевым аппаратом. Но когда дело дойдет до пришельцев, может оказаться, что наши уши просто не способны распознавать различия, которые они считают значимыми.
Справившись с пониманием уникальной письменности пришельцев, Бэнкс и ее коллеги сталкиваются именно с неспособностью воспроизвести шумы и звуки гептаподов. «С разговорным языком у лингвиста вышла неудача: она не может сказать эти странные звуки, которые звучат, как голоса китов и мяуканье кошек», — напоминает Кун.
Так как же нам поговорить с инопланетянами?
В качестве первого задания полевых работ Кун провела лето в Мексике, изучая язык майя. «Приезд на место посадки НЛО чем-то похоже на вождение в джунглях штата Чьяпас», — признается она. Тем не менее, говорит Кун, попытки Луизы Бэнкс расшифровать язык гептаподов дают довольно точное представление о том, как мы будем пытаться перевести инопланетную речь.
Если будущие лингвисты окажутся лицом к лицу с интеллектуальными пришельцами, они должны будут представиться, сообщить, что хотят сделать, и начинать практиковаться разговаривать или переписываться с инопланетянами. Как и Бэнкс, лингвисты должны будут начать с малого, разобравшись с пониманием основных терминов, прежде чем переходить к работе с более сложными вопросами.
«Фильм на самом деле не вдается в подробности того, как именно она расшифровала язык, но хорошо, что в нем есть сцены, где герои Эми Адамс и Джереми Реннера работают вместе над переводом основных понятий. И те, где она вчитывается в логограммы в поиске моделей, — говорит Кун. — Думаю, что это именно то, что придется делать лингвистам, если потребуется переводить язык пришельцев».
При расшифровке человеческих языков большинство лингвистов используют несколько простых инструментов — таких, как диктофон или другое устройство для записи звука (и, возможно, видеокамеры), карандаши и бумагу. А также любую информацию, которая уже есть о целевом языке или родственных ему.
«Всегда есть с чего начинать», — отмечает Кун. По ее словам, чтобы изучить любой новый язык, используются одни и те же приемы. «Это в первую очередь активное взаимодействие со спикерами. Необходимо задавать много вопросов и строить гипотезы о том, как работает грамматика, тестировать их, задавая спикерам как можно больше вопросов и уточняя таким образом свое понимание деталей грамматики».
Что мы можем узнать от них?
Возможность взаимодействовать с инопланетянами будет играть ключевую роль. Но что, если мы не сможем быть достаточно близко, чтобы попытаться завязать беседу с нашими инопланетными гостями? Возможно, у лингвистов получится что-то сделать и с записями.
В фильме первый шанс Бэнкс услышать прибывших инопланетян возникает, когда военнослужащий включает ей короткий звуковой файл и спрашивает, понимает ли она что-то. «Очевидно, что это невыполнимо. Нужна какая-то синхронность между звуком и тем, как он произносится», — говорит Кун. Но Бэнкс, возможно, больше повезло с видео и некоторыми знаниями о контексте происходящего на записи. Если она имела доступ к большому количеству длинных записей, она могла изучить шумы, которые точно соответствуют определенным действиям. «При достаточном количестве такой информации можно попробовать сортировать понятия с опорой на грамматику языка», — предполагает Кун.
Древние человеческие языки были расшифрованы без живых носителей. «Если есть достаточно информации, контекста и истории, есть шанс даже без живого общения понять хоть что-то в грамматике. Но важно, насколько вероятно, что мы сможем понять хоть что-то об инопланетной жизни», — считает ученый.
Означает ли это, что мы могли бы выучить чужой язык, перехватив их передачи в эфире — или что они могли бы узнать наш? «Я не удивлюсь, если существа, способные сделать гигантские космические корабли, которые еще только появляются на Земле, сами смогут легко разобраться в наших языках на основе многочисленных трансляций, которые мы передаем со спутников. И что, возможно, мы в состоянии сделать то же самое — с достаточным количеством ресурсов и полезной информации», — резюмирует Кун.
