Храбрые портные: репортаж с первой крупной фабрики в послевоенном Цхинвале

До весны 2017 года Цхинвальская швейная фабрика БТК-4 была единственным масштабным производством в южноосетинской столице. 31 марта прошел торжественный запуск первого в Южной Осетии мясоперерабатывающего комбината. Инвестиции в этот бизнес пришли от предпринимателя-соотечественника — уроженца Цхинвала, владельца холдинга «Евродон» Вадима Ванеева.

Трехэтажное светлое здание советской постройки, которое занимает Цхинвальская швейная фабрика БТК-4, — самое заметное на центральной улице Исака Харебова, забитой придорожными кафе-хинкальными и мелкими продуктовыми магазинами.

В ее окрестностях — десяток маленьких улиц с частной застройкой, которые мало отличаются друг от друга. Тут на каждые 5–7 домов приходится одна семейная пекарня — самый популярный бизнес в послевоенном городе. Окна первых этажей, распахнутые настежь в любую погоду, зовут пластиковыми или картонными вывесками «Осетинские пироги». За окнами — одинаковые маленькие кухни, где хозяева ловко укладывают в бумажные коробки горячие пироги и сладкую выпечку.

В Цхинвале всегда хватало таких частных пекарен, но в послевоенный период их стало много, очень много. Это не дань моде на свой малый бизнес, просто советские производства в городе не выдержали еще первого грузино-осетинского конфликта в 1989–1992 годах. Тогда тысячи человек остались без рабочих мест, потекла большая волна миграции из республики и ее столицы. А для многих оставшихся горожан продажа пирогов стала единственным способом к существованию.

Работающая Цхинвальская швейная фабрика тоже появилась не с нуля. Срок ее советской жизни — 1962–1989 годы. После окончания грузино-осетинской войны в августе 2008 года, когда перманентный конфликт между республиками был завершен, власти Южной Осетии начали искать инвестиции для возрождения уничтоженной промышленности.

В 2013 году крупный российский предприниматель Таймураз Боллоев, уроженец Северной Осетии (Ирафский район, недалеко от границы с Южной Осетией), экс-глава ГК «Олимпстрой», пивоваренной компании «Балтика» и действующий глава и владелец холдинга легкой промышленности «БТК» с головным офисом в Санкт-Петербурге, согласился вложить 50 млн рублей в восстановление швейной фабрики. За несколько месяцев здание отреставрировали, ввезли оборудование — так появился первый крупный бизнес в послевоенном Цхинвале.

Зачем инвестировать в Цхинвал и как одеть охотников и рыболовов

— На запуске фабрики взяли на работу 100 человек. Теперь у нас 500 сотрудников, и мы продолжаем принимать людей на работу. В первое время пришлось тяжело: никто не умел шить. Разве что мы взяли несколько женщин, которые работали швеями на этой фабрике в советское время, но они тоже не знали новое оборудование. Пришлось отправлять всех работников учиться в Санкт-Петербург на месяц, — вспоминает директор Цхинвальской швейной фабрики Казбек Кочиев.

Российско-южноосетинское происхождение фабрики выдают два портрета над его столом — фотографии Владимира Путина и Леонида Тибилова, президента Южной Осетии.

— Президент республики был на торжественном открытии нашей фабрики. В 2013 году он подписал инвестиционное соглашение о создании нашей фабрики: по этому инвестпроекту мы имеем налоговые льготы на пять лет. В августе 2018 года «налоговые каникулы» заканчиваются. Пока мы освобождены от налога на прибыль, на имущество, — объясняет директор.

Несмотря на льготы, идея вложить деньги в производство в непризнанной республике — сомнительная, с точки зрения многих предпринимателей. Кажется, что тут дело в осетинских корнях инвестора. На Кавказе случается, что состоятельные выходцы из республик жертвуют прибыльностью и открывают бизнес в родных городах, чтобы помочь малой родине.

Впрочем, руководитель Цхинвальской швейной фабрики уверяет: для холдинга «БТК» южноосетинское производство не благотворительный проект. По его словам, инвестиции в производство окупились в прошлом году, и местная фабрика не отстает от плана.

— Мы вышли на хорошие показатели. Если вначале мы делали примерно 20–30% от плана петербургской фабрики, то теперь подходим к 100%. В 2015 году мы заняли первое место по результатам работы среди всех площадок БТК, — Казбек Кочиев кивает на почетный кубок.

В прошлом году на цхинвальской фабрике произвели 250 тыс. изделий, план на 2017 год — 400–450 тыс. изделий. Холдинг «БТК» отшивает военную форму для Минобороны РФ, а также форму для крупных российских брендов, в числе клиентов «Аэрофлот» и «Газпром». Схема следующая: в головном офисе заключают контракты и раздают площадкам задания по пошиву. В Цхинвале не шьют для звездных брендов, начинали со спецодежды для строителей — это обычная серая униформа, а сейчас отшивают камуфляжные костюмы охотника и рыболова. Работники называют их «охотовскими».

«Создаем мужскую бригаду»

— У нас всегда открыты вакансии на производстве! Вначале столкнулись с такой трудностью: не могли привлечь мужчин на работу. Они приходили в отдел кадров, просились в механики, охранники, водители... Там у нас штат меньше, а на пошив — всегда горячие вакансии! А они не хотели садиться за машинку. Стереотип: это женская работа. Мол, как мужчина будет работать швеей? Я пошел на хитрость, дал бегущую строку на местном телевидении: «Создаем мужскую бригаду». Тут парни потянулись, — улыбается Кочиев.

Сейчас на производстве более 20 мужчин-портных.

— Один из первых сотрудников нас удивил. Он поработал в швейном цеху, а потом все-таки ушел в механики. Тихий, скромный молодой человек. А когда в Цхинвале открывали посольство Абхазии, его позвали на торжественную церемонию, чтобы вручить орден за мужество от президента. Оказалось, он там воевал и отличился, — хвастается кадрами руководитель.

«У мужчин нормально получается»

В больших коридорах фабрики не заблудишься: швейные цеха на каждом этаже, можно идти на стук машинок.
— Если дома порвется рубашка… могу и сам, но вообще мама зашивает, — признается портной Рамази Валиев.

Он аккуратно прострачивает штаны от костюма для охотников и рыболовов.

Мужчина пришел на фабрику в 2014 году, а до этого был командиром расчета на службе в Минобороны республики. Возле его швейной машинки стоят костыли — у Рамази нет одной ноги. Потерял ее уже в мирное время, после войны. («Я был здесь в 2008-м, но на войне со мной ничего не случилось», — говорит Рамази). Находясь при исполнении, мужчина пострадал в результате нападения — ему выстрелили в ногу. В местной городской больнице не взялись за рану, и Рамази повезли во Владикавказ. Долгая дорога, городские пробки… В столице Северной Осетии здоровье ему не спасли.

— Ушел на пенсию и не работал, несколько лет сидел дома. Я живу с родителями. Одно и то же: в будни — целый день в квартире, по выходным — в деревню. Устал от безделья. А тут уже работали мои знакомые... Научиться шить несложно. У мужчин нормально получается, — коротко рассказывает он.

Но, говорит, женщины-работницы чаще проявляют к швейному мастерству большой интерес. Молодые девушки хотят стать лучшими швеями, некоторые шьют на дому, а для Рамази это просто работа.

— Я же не модельер, — пожимает плечами мужчина. — Мне главное — справляться с заданием!

«Целый день смотришь на свои руки — хочется красоты»

Асхар Кабулов вернулся в родной Цхинвал из Саратова три года назад: там он работал фотографом для модельного и рекламного бизнеса. Для Южной Осетии его профессия экзотическая («Тут даже свадьбы часто снимают друзья на мыльницу», — сокрушается он) и невостребованная.
— Здесь даже нет фотомагазина. Есть только один предприниматель — Юра, владелец магазина электроники. Весь город знает: если нужно что-то из фототехники, можно заказать у Юры. И здесь нет такой культуры — заказывать фотосессии. Даже свадьбы часто обходятся без профессионального фотографа. Так вскоре после переезда я пришел на швейную фабрику.

Признается, сначала хотел пойти в охранники или механики, а потом увидел за работой мужчину-портного и отправился в швейный цех.
А вот 78-летняя Валентина Бугаева, как узнала, что откроется производство, сразу отправилась к кадровикам. Валентина Махамадовна — часть истории советской цхинвальской фабрики: она работала здесь с открытия в 1962 году и до последнего дня в 1989-м.

— Эти современные машинки — одна радость. Видите: все одновременно работают, и мы можем разговаривать. А раньше так: заработала одна машина — стоит грохот на весь завод, — смеется работница.

На ее столе горка маленьких погон к костюму охотника, на руках — приятный маникюр, как, впрочем, и у других сотрудниц. «Целый день смотришь на свои руки — хочется красоты», — делятся женщины.

— Как-то я начала переживать: возраст пожилой, смогу ли продолжать работать через год-два… Сказала об этом директору. Чтобы меня подбодрить, он подписал со мной договор, по которому я обязана проработать до 2020 года, — улыбается Валентина Махамадовна. — Мне на фабрике хорошо.

После 1989 года женщина работала поваром. Признается, шить ей больше нравится.

— У меня двое детей: дочь и сын. Они не шьют. И знаете, мои дети уже носят очки, а я до сих пор не жалуюсь на зрение. За это благодарна работе!