«Власти приходят и уходят, а наш регион стабильно выгорает». Интервью с координатором «Добровольных пожарных Кубани»

5 мая в Краснодаре начнутся курсы добровольных пожарных. Кому и зачем нужны эти курсы — и кто такие кубанские добровольные пожарные? Рассказывают Юга.ру.

Максим Ребеченко, руководитель волонтерской группы «Добровольные пожарные Кубани»:

— Цель мероприятия, которое начнется 5 мая, — еще раз привлечь внимание к проблеме природных пожаров и собрать волонтеров, которые готовы участвовать в движении. Эти курсы мы организуем при поддержке Гринпис, и одним из лекторов будет Софья Косачева, которая руководит региональными противопожарными программами. Остальные курсы мы проведем сами. Цель какая? Мы собираем людей, обучаем их, рассказываем про все аспекты нашей работы — мы не только тушим пожары, но и сажаем лес, занимаемся с детьми.

Эти курсы будут идти в мае по субботам. 5 мая — первый день знакомства, когда мы расскажем, кто мы такие и почему нас волнует проблема пожаров, как с ними бороться и в чем, собственно, проблема. Расскажем не только о нас, но и о других группах, которые существуют в нашей стране. В следующую субботу мы расскажем о работе с детьми. У нас это не какие-то занудные лекции, все проходит в игровой форме, с массой интересных заданий. Эти программы по работе с детьми мы успешно обкатывали в школах, детских лагерях, развлекательных центрах. Возраст — школьники 5–9 классов.

Еще через неделю поговорим о картографии и спутниковом мониторинге. Софья Косачева расскажет, как можно мониторить пожары, почему добровольцы приезжают на возгорания раньше, чем МЧС, и как любой гражданин может увидеть, что и где горит. Какие есть сервисы, какие спутники и как это все работает. 26 мая будем рассказывать про тактику тушения природных пожаров. Как это делать, с каким оборудованием, в какой одежде.

Это будут теоретические занятия?

— Да, на майских занятиях будет исключительно теория. Но с теми, кто останется после этих занятий, мы будем работать дальше. Будем брать их на выезды. У нас сейчас около десяти подготовленных добровольцев, и наша цель состоит в том, чтобы к осени их стало больше. Хочется, чтобы в случае возникновения любой опасной ситуации у нас смог сразу же собраться полный экипаж — пять человек. Обученных и готовых в любой момент.

Готовимся к осени. Хотим взять под контроль территорию Краснодарского лесопарка. Это обширная территория в районе Гидростроя — земли лесного фонда, которые каждый год стабильно выгорают. Дороги туда перекрыты, и при всем желании пожарная машина не проедет. Кроме того, не у всех городских частей есть то оборудование, которое есть у нас. Это лесной ранцевый огнетушитель, воздуходувка — специальная техника, которая в городе в принципе и не нужна. Я считаю логичным использовать наши ресурсы и попытаться сохранить ценную для нашего города территорию. Будем продолжать и выезды по краю, но, надеюсь, в более расширенном составе.

Кто входит в вашу команду?

— Самые обычные люди самых разных профессий. Я — юрист, есть микробиолог, есть режиссер массовых сцен. Всех объединяет одно — проблема пожаров, которая нам небезразлична. Специального образования в области пожаротушения нет, но при этом мы не просто хватаем что придется и бежим на пожар. Безопасность и обучение всегда на первом месте. Огню все равно, профессиональный ты пожарный или доброволец. Есть справочник для обучения лесных пожарных. Он единый для всех — и для специалистов Лесавиаохраны, и для добровольных пожарных.

Оборудование наверняка стоит немалых денег. Где вы его берете, кто помогает?

— Около 30 тыс. рублей мы собрали через краудфандинг — это когда обычные люди жертвуют деньги на какой-то проект, который кажется им важным или интересным. Ранцевый огнетушитель стоит 5 тыс. рублей. Часть оборудования мы приобрели сами, пять ранцевых огнетушителей и воздуходувку передал нам Гринпис. Воздуходувка — это садовый опрыскиватель с бачком. Он сбивает огонь потоком воздуха с водой. Первый раз его применили на Дальнем Востоке — оказалось эффективно. МЧС применять его не может: это несертифицированное пожарное оборудование. А нам сертификат не важен, а эффективность в полях и камышах у воздуходувки высокая. Ездим мы на собственных автомобилях — «Москвич» и ВАЗ-2107. Пять человек экипажа, полный багажник воды и ранцевых огнетушителей, воздуходувка на крыше — и вперед. Но наша деятельность — это не только тушение. Наша основная работа — пропаганда.

На Кубани есть добровольные пожарные, кроме вашего отряда?

— Тут есть интересная коллизия. Есть закон об официальных пожарных-добровольцах, и в крае их числится 90 тыс. человек. Вот смотрите, за лес у нас отвечает Рослесхоз, МЧС отвечает за населенные пункты, и оно же обязано организовать тушение на территориях, не относящихся к лесам и населенным пунктам. И вот эти вот поля, лиманы, плавни должны тушить добровольцы. И по бумагам, в каждом населенном пункте у нас в крае есть люди, которые являются добровольцами. И это не только на Кубани, а по всей стране. Но по факту живых добровольцев, которые что-то тушили, я первый раз видел в Амурской области. У нас я их не видел, хотя это не значит, что их нет. Возможно, они где-то работают и что-то тушат. Но такая волонтерская группа, как у нас, — одна. По стране мы знаем около десяти таких групп. Хотя, по данным МЧС, в стране числится около миллиона добровольцев.

В развитых странах добровольцы — это основа всех пожарных подразделений. Люди не получают зарплату, но кому-то государство предоставляет технику, кому-то оборудование закупает муниципалитет. В Германии, например, в маленьких городках бывает, что один диспетчер получает официальную зарплату, а вся пожарная команда — это обычные горожане, которые дежурят группами. В принципе, это точно так же могло бы работать и у нас. Загорелись поля возле станицы — команда из местных добровольцев выехала, быстро потушила, да еще и узнала, кто совершил поджог, и провела с ним профилактическую беседу. Это было бы здорово.

Недавно недалеко от моего дома на берегу Кубани загорелся камыш. У меня в машине всегда лежит оборудование, я сразу же приехал. На место прибыла пожарная машина с двумя пожарными, включая водителя. А должно быть пять человек. Ситуация ненормальная. Но людей реально не хватает. Я у них спросил, почему так? Один сказал, что уже 25 лет работает и его не первый год провожают на пенсию. А молодых толковых ребят (по его словам) нет. Приходят, полгода-год работают — и либо сами не выдерживают, либо такие специалисты, что положиться на них нельзя. Кадры не держатся. И надо понимать, что пожарный — это такая профессия, в которой много денег ты не заработаешь. И эта профессия связана с огромным риском. Ситуация, в общем, печальная.

Главная задача не в том, чтобы справиться с последствиями, а в том, чтобы предупредить пожары, не дожидаясь трагедии. В феврале от палов травы на Дальнем Востоке погиб первый в России человек. Дедушка жег траву на огороде, ветер сильно дунул, загорелся сарай, сосед прибежал спасать дедушку, взорвался баллон в сарае и убил соседа. А дедушка делал свое обычное дело — просто жег траву. И леса у нас горят потому, что их поджигают люди, — других причин нет. И мы здесь, на Кубани, не застрахованы от таких вещей. Случайный непогашенный костер — и снова нужно тратить миллионы рублей на устранение последствий. У нас же сейчас горящая трава пожаром и не считается. Хотя в феврале недалеко от Краснодара были случаи, когда травяной пал перешел на жилую застройку, — в итоге сгорело два дома. Они оказались недостроенными, и обошлось без жертв. А если бы был сильный ветер? Все могло закончиться трагедией.

В августе 2016 года на Кубань приезжали добровольные пожарные Гринпис — и их лагерь подвергся нападению неизвестных...

— Да, я был в том отряде. И прекрасно помню события той ночи. Ситуация, конечно, была ужасно неприятной. В Краснодарский край приехала экспедиция Гринпис, главной задачей которой было обучение местных добровольцев на практике в местных условиях. И люди оказались в такой неприятной ситуации. Я недавно вернулся из Амурской области, это самый горящий регион, там недавно был введен режим ЧС. И несмотря на то что Гринпис там активно тыкает местные власти носом в их недоделки, отношение к добровольным пожарным совсем другое. С ними встретились губернатор, МЧС, местные журналисты. И регион там непростой, и криминал там есть, но отношение к волонтерам разительно отличается то того, что было в Краснодарском крае в августе 2016 года. Кубань стала единственным регионом, где на добровольцев напали, а потом еще и облили грязью в некоторых СМИ.

Вы в курсе, как продвигается расследование того нападения?

— Насколько я знаю, оно никак не продвинулось. Но сейчас за это дело взялся адвокат Александр Попков. Он собирается довести это дело до ЕСПЧ, но, насколько я знаю, расследование идет крайне медленно.

Но вы понимаете, что добровольцам в любом случае придется взаимодействовать с властью?

— А мы с властью и не воюем. Понимаете, власти приходят и уходят, а наш регион стабильно выгорает. Масштабы, конечно, не как в Амурской области, но то, что с каждым годом мы теряем ценные территории и здоровье людей, — это факт. С властью надо взаимодействовать, чтобы этот вопрос решить. Силами группы из десяти волонтеров сделать это невозможно. Поэтому мы готовы к сотрудничеству со всеми — властями, МЧС, журналистами, школами. Мы ведем максимально лояльную кампанию — вообще не критикуем власть. Да, если есть факты сокрытия истинных масштабов пожаров — а такое происходит повсеместно по всей стране, — то мы не можем молчать. В остальном же у нас нет задач кого-то поругать или выставить крайним. Мы хотим работать с государством, потому что понимаем, что сдвинуть ситуацию с места сами по себе мы не сможем. Кроме того, сейчас стартовала федеральная программа «Останови огонь» — и мы первые из общественных организаций на юге России в нее включились. Эта кампания преследует цель рассказать о том, что пожары — это дело рук человека.

Что бы вы хотели видеть главным итогом ваших майских семинаров? Чтобы государство дало вам денег? Или к вам пришли новые кадры?

— Нам не нужны деньги от государства, но мы хотим увеличить количество волонтеров. Не только тех, кто будет тушить пожары. Посадки деревьев, образовательные программы для детей — работы валом. Чем больше людей, тем больше мероприятий мы сможем провести. Хотя, конечно, внедорожник нам очень нужен, и если какая-нибудь компания выделила бы на полезное дело машину, это было бы здорово. Ну а главное — мы ждем людей, которым небезразлична проблема пожаров. Мы готовы делиться опытом, у нас нет суровой иерархии — вот, мол, мы это дело начали, и мы должны быть главными. Вот к нам пришел парень, которому нравится сажать лес, — все, он полностью взял направление, связанное с лесными посадками, у него уже свой питомник, свои волонтеры. Он все делает самостоятельно, но в рамках движения добровольных пожарных. Если у нас будут появляться люди, готовые взять на себя такие функции, то это прекрасно.