Роль Черноморского флота в битве за Кавказ

Битва за Кавказ 1942–1943 годов чаще всего ассоциируется с боями в горах и борьбой за нефтеносные районы. Однако с самого начала и вплоть до завершения сражений на территории Краснодарского края боевые действия шли в том числе и на берегах Черного и Азовского морей.

О том, как Советский Черноморский флот повлиял на исход противостояния в прибрежных районах, рассказывает новый материал историка Ильи Киселева в спецпроекте Юга.ру «75 лет освобождению Кубани».

В середине 1942 г. Черноморский флот, которым командовал вице-адмирал Ф.С. Октябрьский, сохранял номинальное численное превосходство над военно-морскими силами противника. К началу битвы за Кавказ он состоял из эскадры, двух бригад подводных лодок, двух бригад торпедных катеров, бригады траления и заграждения и т.д. Наряду с кораблями флот имел в своем составе авиацию, морскую пехоту, береговую артиллерию.

Вдали от дома и нуждается в ремонте

К началу описываемых событий флот был сильно потрепан. Участие в обороне Крыма, и особенно Одессы, потребовало огромного напряжения и привело к значительным потерям в кораблях и людях. Личный состав лишился множества специалистов, отправленных на сухопутный фронт, а боевая подготовка и учеба оставшихся оказалась минимальной. К тому же черноморцы болезненно переживали оставление главной базы и символа флота, Севастополя. Появилось осознание того, что дальнейшее продвижение немцев вдоль побережья лишит флот последних баз и обернется его уничтожением.

Корабли также были чрезвычайно изношены напряженной службой. Два крейсера из четырех находились в ремонте или требовали такового, как и единственный лидер эсминцев, 5 эскадренных миноносцев из 7, 17 подводных лодок из 41, 16 торпедных катеров из 61 и так далее.

Ремонтные работы и всестороннее обеспечение службы кораблей представляли собой отдельную проблему. Основные советские базы и судоремонтные заводы на Черном море, располагавшиеся в Крыму и на Украине, оказались в руках противника, а порты кавказского побережья заметно уступали им по своим возможностям.

Советский транспортный флот в Азово-Черноморском бассейне, так же как и военный, понес в первый год войны существенные потери и сократился более чем наполовину. К началу битвы за Кавказ он насчитывал 38 транспортов и 6 танкеров крупного и среднего водоизмещения, 40 парусно-моторных шхун, 13 буксиров, 40 несамоходных барж и множество мелких судов. Из них более 50% требовали ремонта.

Малочисленность транспортного флота пришлось компенсировать использованием «военных транспортов» из числа мобилизованных в начале войны гражданских судов. В экстренных случаях роль быстроходных транспортов могли выполнить крейсеры и эсминцы. Между тем основной задачей Черноморского флота в ходе обороны Кавказа стала организация перевозок по морю и их защита. Значение морских коммуникаций для наших войск, сражавшихся на Кубани, трудно переоценить, так как уже с начала августа 1942 года и вплоть до февраля 1943 года они снабжались только через Черноморское побережье Кавказа. Единственное прибрежное шоссе и недостроенная железная дорога не могли обеспечить всех потребностей советских подразделений, поэтому морские перевозки вышли на первый план.

Чем располагал противник — военно-морские силы Германии, Италии, Румынии

В начале войны Германия вообще не имела флота на Черном море. Его развертывание происходило, когда боевые действия уже шли полным ходом. Военно-морским флотом на Черном море располагала Румыния, союзник Германии, но ее корабли действовали исключительно в западной части Черного моря и прямого влияния на обстановку у берегов Кавказа не оказывали. Немцам же пришлось начинать практически с нуля: формировать органы управления, создавать базы в захваченных советских портах, выстраивать систему береговой обороны, а главное — собрать корабельный состав и наладить его службу. Ко времени начала боев на территории Краснодарского края все эти задачи в той или иной степени были решены.

Главной ударной силой немецких военно-морских сил стала 1-я флотилия торпедных катеров. Их водоизмещение и вооружение превосходило тактико-технические данные советских катеров и позволяло немецким морякам совершать походы из портов Крыма вплоть до района Туапсе. Помимо немецких катерников на Черном море действовала 4-я итальянская флотилия. По своим размерам и вооружению катера несколько уступали немецким. Еще итальянцы перебросили в Крым такие экзотические классы кораблей, как сверхмалые подводные лодки и взрывающиеся катера, но в период битвы за Кавказ они никак себя не проявили.

Минно-тральные силы были представлены 3-й флотилией. Их использовали не только по прямому назначению, но и для охраны конвоев. Самым многочисленным классом немецких судов на Черном море в этот период стали большие десантные баржи 1-й десантной флотилии. В августе 1942 года их было 29 штук. За непрезентабельным названием скрывались практически универсальные суда, которые широко использовались в качестве войсковых транспортов, десантных и эскортных кораблей.

Наращивание сил немецкого флота на Черном море продолжалось на протяжении всей битвы за Кавказ. Росло количество катеров и самоходных барж всех видов, а в течение осени 1942 года по Дунаю одна за другой прибыли шесть подводных лодок. И хотя специализированной морской авиации у немцев практически не было, в случае необходимости противник привлекал для действий над морем самолеты, так что их летчики оставались главной угрозой для советского флота.

Малоэффективные атаки

Так, формальное численное превосходство Черноморского флота над совокупными силами Германии, Италии и Румынии вовсе не означало автоматического установления господства на море. Соответственно, нарушить перевозки врага по морю не удалось не только в западной части Черного моря, но даже у южного берега Крымского полуострова и в Керченском проливе. Лучшим подтверждением тому стало длительное пребывание 17-й немецкой армии на Таманском полуострове, а затем ее последующая эвакуация в Крым в сентябре-октябре 1943 года.

Подводные лодки и торпедные катера, а также морская авиация наносили удары по коммуникациям противника. Лодки действовали в западной части Черного моря и у пролива Босфор, торпедные катера — в районе Феодосия — Анапа. Периодически к занятым врагом берегам совершали походы крейсеры, эсминцы, сторожевые корабли и даже тральщики. Однако обстрелы Анапы, Феодосии, Ялты и румынского побережья были малоэффективны: стрельбу вели без предварительной разведки и корректировки артиллерийского огня. В период битвы за Кавказ советские корабли основных классов не уничтожили в море ни одну цель, а риск проведения так называемых набеговых операций оказался несравнимо велик.

Так, 3 августа 1942 года Черноморский флот едва не лишился крейсера «Молотов». После обстрела Феодосии он был тяжело поврежден торпедой с немецкого самолета и на целый год выбыл из строя. А за три дня до завершения боев на Кубани, 6 октября 1943 года, поход лидера «Харьков», эсминцев «Беспощадный» и «Способный» к берегам Крыма закончился трагедией. Корабли были потоплены немецкими пикирующими бомбардировщиками, после чего Ставка Верховного Главнокомандования запретила Черноморскому флоту использовать крупные боевые корабли в каких-либо операциях.

Действия авиации

Наряду с крупными артиллерийскими кораблями в битве за Кавказ активно участвовала авиация Черноморского флота. К 25 июля 1942 года в ее составе было 342 самолета. Практически все боевые машины базировались в Краснодарском крае и смогли помочь советским войскам при обороне Таманского полуострова, Новороссийска и Туапсе. Но к началу 1943 года численность советской морской авиации на Черном море упала до минимума и составила 240 машин. А основные районы базирования были захвачены немецкими войсками во время их наступления на Кубани. В распоряжении морских летчиков остались лишь немногочисленные аэродромы кавказского побережья.

И только с весны 1943 года размер военно-воздушных сил Черноморского флота стал расти. К 1 октября они насчитывали 430 истребителей, бомбардировщиков, штурмовиков и разведчиков. Примерно две трети вылетов морская авиация совершала в интересах сухопутных войск, и лишь треть — для содействия флоту. Несомненно, это способствовало успехам Красной армии, но в то же время морские летчики не развивали навыков борьбы над морем.

Этот недостаток стал все больше ощущаться с середины 1943 года, когда военно-воздушные силы флота начали активно участвовать в атаках на немецкие морские коммуникации. Отметим, что 4-я и 5-я воздушные армии, представлявшие на Северном Кавказе военно-воздушные силы Красной армии, даже действуя на приморском направлении, практически не участвовали в борьбе с флотом противника. Пожалуй, только в дни завершения освобождения Кубани армейские летчики привлекались к ударам по германским кораблям и судам в Керченском проливе.

Характер совместных операций Черноморского флота и Красной армии

Уже в начале Северо-Кавказской оборонительной операции поддержка приморского фланга армии крупными артиллерийскими кораблями стала эпизодической. В последний раз корабли основных классов тесно взаимодействовали с частями Красной армии во время попытки освобождения Новороссийска в январе-феврале 1943 года. Катера всех типов и самолеты, даже с учетом увеличения их числа, не могли заменить собой главные силы флота. Естественно, это снизило размах десантных операций и блокадных действий.

В этой связи нужно отдать должное советским катерникам. Некоторые из них были удостоены звания Героя Советского Союза, в том числе командир дивизиона сторожевых катеров Н.И. Сипягин. Он встретил войну в рядах морских пограничников и погиб во время десанта под Керчью. Вспомним и А.Ф. Африканова, возглавлявшего прорыв торпедных катеров в новороссийский порт в первый день сентябрьской десантной операции 1943 года.

Катерам довелось решать самые разнообразные задачи — от защиты своих конвоев до высадки десантов. И если символом советской авиации стал штурмовик Ил-2, а бронетанковых войск — танк Т-34, то в советском флоте такой чести заслуживает сторожевой катер типа МО-4. Эти небольшие корабли длиной всего 26 метров, как правило, имели на вооружении всего два 45-мм орудия и два пулемета, их экипаж состоял из 16 человек. Один из таких катеров, СКА-065, получил гвардейское звание в ходе битвы за Кавказ. 25 марта 1943 года он сопровождал транспорт, шедший в Геленджик. В районе мыса Идокопас советские корабли подверглись удару трех десятков немецких бомбардировщиков. Но моряки СКА-065 сумели отразить этот налет и не допустить гибели охраняемого судна.

Герои в рядах морской пехоты

Состав и характер применения морской пехоты в период боев на территории края заметно изменился. Если в начальный период обороны Северного Кавказа она в большинстве своем была представлена наспех сформированными подразделениями с необученным личным составом, то ко времени освобождения Кубани мы наблюдаем иную картину. В ходе наступательных боев 1943 года Северо-Кавказский фронт имел в своем составе две бригады морской пехоты — 83-ю и 255-ю, а Черноморский флот и Азовская флотилия — несколько батальонов. От обычных и даже гвардейских стрелковых частей их отличала более качественная подготовка (особенно к десантным операциям), лучшая укомплектованность и высокий боевой дух.

Морских пехотинцев использовали для первого броска при высадке десантов и для  удержания приморских плацдармов. В ходе боев на территории Краснодарского края наибольшую известность получили действия морской пехоты на Малой земле в 1943 году. Но едва ли не большее значение имело участие морских пехотинцев в обороне Ейска, Темрюка, Тамани и Новороссийска в августе-сентябре 1942 года. Многие из них стяжали славу своим героизмом. Ц.Л. Куников умело руководил подразделениями морской пехоты, снайпер Ф.Я. Рубахо уничтожил почти 350 солдат и офицеров противника, уроженец Краснодара М.М. Корницкий подорвал гранатой себя и нескольких немцев, не желая попасть в плен.

Артиллерия флота: защищает прибрежные территории

Летом 1942 года на территории Краснодарского края Черноморский флот располагал примерно четырьмя десятками береговых артиллерийских батарей. На их вооружении имелись пушки разных калибров — от 45-мм противокатерных орудий до мощных 203-мм пушек. Большинство батарей были стационарными и располагались в районе Новороссийска, Туапсе, Ейска и Приморско-Ахтарской.

Имелась и подвижная артиллерия, в составе которой стоит отметить 16-ю батарею Туапсинской военно-морской базы. Она состояла из четырех 180-мм железнодорожных артиллерийских установок. Каждая из них была самостоятельной боевой единицей и своего рода «штучным товаром», ведь во всей советской береговой артиллерии таких систем было всего 20. Личный состав насчитывал 370 человек.

Главной целью для железнодорожной артиллерии должны были стать крупные надводные корабли противника, но в итоге стрельбу ей пришлось вести по наземным объектам. В артиллерийской группировке советских войск на туапсинском направлении 180-мм орудия оказались самыми крупными по своему калибру и использовались в особых случаях. Они наносили удары по скоплениям немецких войск и техники, вели контрбатарейную борьбу с их крупнокалиберной артиллерией. За несколько налетов немецкая авиация так и не уничтожила орудия и транспортеры, которые часто меняли свои позиции.

Наибольшую известность получила 394-я береговая батарея. Она располагалась на северо-восточном берегу Цемесской бухты в районе Новороссийска. Более года, с августа 1942 года по сентябрь 1943 года, вооруженная четырьмя 100-мм корабельными орудиями батарея находилась в нескольких километрах от фронта и многократно подвергалась артиллерийским ударам и авиационным налетам немцев. А в ночь на 30 октября 1942 года батарею даже попытались захватить диверсанты немецкого полка особого назначения «Бранденбург». Но высаженный противником десант получил отпор и был вынужден ретироваться.

Стремление немецкого командования уничтожить 394-ю батарею вполне объяснимо, ведь она держала под своим огнем весь Новороссийск, а ее командира, капитана А.Э. Зубкова прозвали регулировщиком движения на улицах — настолько точно и быстро его артиллеристы поражали даже самые незначительные цели в городе и его окрестностях.

Недостаточность ресурсов и смена командующих

В целом на фоне возраставшей с конца 1942 года мощи Красной армии Черноморский флот, напротив, истощал свои людские и материальные ресурсы. Сократились корабельный состав, численность морской пехоты и береговых частей. Поэтому значимость морской составляющей в битве за Кавказ была меньшей, чем в боях за Крым 1941–1942 годов, и в ходе совместных боевых действий Черноморский флот подчинялся командованию сухопутных войск на Кавказе. Исключением стали только августовские бои 1942 года в западных районах Краснодарского края, где Азовской военной флотилии пришлось самостоятельно защищать свои базы.

Возможности для борьбы с противником на море оказались недостаточны для достижения превосходства на черноморском театре военных действий. По‑видимому, это и стало одной из причин того, что 3 апреля 1943 года постановлением Государственного комитета обороны Ф.С. Октябрьский был снят с должности командующего флотом, его преемником назначили вице-адмирала Л.А. Владимирского. Так Черноморский флот стал единственным из советских флотов, где во время Великой Отечественной войны сменился командующий. Впрочем, не прошло и года, как Владимирский был отправлен с понижением на Балтику, а черноморцев вновь возглавил Октябрьский.

Тем не менее результаты, достигнутые в ходе обороны побережья Северного Кавказа, защиты прибрежных коммуникаций и при осуществлении десантных операций, никак не позволяют говорить о бездействии. Моряки-черноморцы старались решать важные боевые задачи на пределе своих возможностей и существенно ускорили достижение победы в битве за Кавказ. Не случайно на самом известном советском плакате, посвященном битве за Кавказ, рядом изображены советский воин и моряк Черноморского флота.