Раньше Девятаева. Как кубанец угнал из фашистского плена самолет и что ему за это было

В 1943 году выпускник краснодарской школы пилотов совершил побег с немецкого аэродрома на крыльях. За свой подвиг он не получил звезду Героя Советского союза, но, вероятно, стал прототипом героя известного кинофильма.

Журналист Нина Шилоносова специально для Юга.ру рассказывает невероятную историю летчика-истребителя, который за свой подвиг оказался в ГУЛАГе, но сумел добиться реабилитации.

Просто фантастика

Поздним вечером 11 августа 1943 года, покружив над деревней Бритино на Новгородчине, на поле приземлился небольшой самолет с фашистскими крестами. Прибежавшие местные подростки издалека наблюдали за тем, как из пробитой машины выбрался раненый летчик. Увидев ребят, пилот в немецком комбинезоне крикнул им по-русски: «Это наша территория?». Затем из кабины появился еще один мужчина. Это были советские граждане Николай Лошаков и Иван Денисюк.

Они объяснили, что были в плену и угнали «Шторьх» с военного аэродрома. Тот, что моложе, показал… карточку кандидата в члены коммунистической партии. Мальчишки бросились к председателю колхоза, который немедленно сообщил о необыкновенном происшествии в «СМЕРШ» Волховского фронта. Офицеры, в чью задачу входила борьба с диверсантами и шпионами, удивились: «Фантастика какая-то».

Хотя деревня стояла среди болот и лесов, контрразведчики прибыли быстро. Той же ночью начался допрос. Дерзко сбежав из-под колючей проволоки на оккупированной земле, младший лейтенант Лошаков и старший сержант Денисюк вскоре попали в заключение у своих.

Похоронили живого

А двумя месяцами ранее в дом 48 на улице Вокзальной в центре станицы Тимашевской пришло извещение на официальном бланке. «Ваш сын летчик войсковой части 55711 Лошаков Николай Кузьмич, уроженец села Малинино Тимашевского района Краснодарского края, в бою за социалистическую Родину, верный военной присяге, проявив геройство и мужество, 27 мая 1943 года погиб в воздушном бою в районе станции Мга». В строке «похоронен» написано «сгорел в самолете».

Летчиком Коля захотел стать еще в школе. Учился он неплохо, был активистом, хорошо рисовал и писал — с другом Тарасом Шкилем выпускал стенгазету. С ним же решили не ждать окончания десятилетки и податься в аэроклуб — райком комсомола дал им рекомендации. Но в ноябре 1940-го в краевую школу ОСОАВИАХИМа взяли только Николая.

В мае 41-го его уже призвали в армию и направили в Краснодарскую военно-авиационную школу пилотов. Звание сержанта и «корочки» летчика-истребителя Лошаков получил весной 42-го, когда фашисты подбирались к Кубани и Кавказу.

Тогда же отличника боевой и политической подготовки приняли кандидатом в члены ВКП(б). С июня по сентябрь в запасном авиаполку в городе Кадникове и Череповце Вологодской области Лошаков изучает иностранные и отечественные самолеты.

Вскоре военлёт отправляется на фронт — оборонять небо Ленинграда. С 18 ноября по конец мая 1943 года, находясь в истребительных полках 13-й Воздушной армии, совершил 120 боевых вылетов, лично сбил два немецких самолета и один в групповом бою.

27 мая младший лейтенант Лошаков в своем 121-м воздушном бою на истребителе Як-1Б был подбит и ранен.

Позднее он так вспоминал о том дне:

«Находясь над вражеской территорией около 61 км и на высоте 7 тыс. метров, мотор моего истребителя стал сдавать обороты. Ведущий группы капитан Баранов дал по радио мне указание, чтобы я вернулся на аэродром один, без прикрытия. Выполняя приказ, я развернул свой самолет в сторону Ленинграда. Вот здесь и началось... С трудом отбившись с неисправным мотором от наседавшего в «хвост» ФВ-190, я увидел ниже себя на встречном курсе «Мессер-шмитт-110», возвращавшийся один с нашей стороны. Поддаваясь искушению, я бросил свой ястребок на фашиста, открыв по нему в пикирующем положении огонь со всех точек.

МЕ-110 удалось удрать с подбитым правым мотором, но зато я оказался через некоторое время зажатым в «клещи» двумя ФВ-190. Из-за двух предыдущих «встреч» я потерял время и высоту, а неисправность мотора не давала возможности вырваться из этих «клещей». Я был тяжело ранен в левую руку и ногу. Самолет, изрешеченный пушечным и пулеметным огнем фашистов, вскоре загорелся. Мне удалось дотянуть до своей территории и выпрыгнуть с парашютом с горящего самолета, но сильно дувший встречный ветер отнес меня в окопы фрицев...»

Лошаков из боя не вернулся. Сослуживцы видели, как его «ЯК-1Б» охватило пламя, и решили, что их товарищ погиб в огне. Данные о летчике занесли в «Именной список безвозвратных потерь начальствующего и рядового состава частей 275 истребительной авиадивизии…».

30 мая похоронка была отправлена на родину летчика в кубанскую станицу. Там ее получили мать Анна Анисимовна и младшая сестра Лида. Отец Кузьма Иванович был на фронте.

Цель — бежать!

Лошакова без сознания доставили в концлагерь под городом Остров Псковской области. Очнулся, когда человек в белом халате доставал осколки и зашивал раны. Сразу же в лазарет пришел офицер для допроса. Советскому летчику было 19 лет, выглядел он довольно юно, поэтому смог убедить немцев, что этот бой был у него первым.

Поскольку Лошаков был в тяжелом состоянии, его толком не обыскивали. А иначе могли сразу расстрелять — в кармане комбинезона лежала кандидатская карточка. С коммунистами и комсомольцами фашисты не церемонились. Он мог избавиться от опасного документа, но, наоборот, с риском для жизни стал беречь его. Сначала прятал под тряпками бинтов, потом под стелькой.

Николай сразу стал искать возможности побега. В огромном пересыльном пункте на станции Сиверская он обсуждал эту идею с двумя летчиками. Кто-то их выдал. До публичной казни дело не дошло, хотя они проходили там ежедневно. Но били и издевались над тремя товарищами по полной программе. Лошакова вернули в Остров. Пытали по новой, стараясь выбить информацию о расположении аэродромов, количестве техники. Молодой человек стойко держался выбранной легенды: новичок, только прибыл, первый вылет, никого не знает. Кстати, после освобождения Псковской области в архивах абвера (немецкой военной разведки и контрразведки) нашли протоколы допросов Лошакова, подтверждающие, что он никого не выдал.

Позже гитлеровцы попробовали другую тактику. Заключенного #3264 повезли в Ригу, где ему стали предлагать вступить в первую эскадрилью Русской освободительной армии (РОА). Посоветовавшись в лагере с пленными старшими офицерами, Лошаков решил дать согласие, потому что это был реальный шанс бежать. Но он все еще сильно хромал, и его отправили в концлагерь Веретье неподалеку от Острова — строить дорогу к действующему аэродрому.

На крыльях «Аиста»

Работая рядом, Лошаков наблюдал, как организована служба аэродрома люфтваффе. На это обратил внимание пленный — заправщик самолетов. Это был бывший советский авиатехник старший сержант Иван Денисюк. Стали общаться и поняли, что думают об одном. Начали готовиться к побегу. Решили, что наиболее подходит легкий самолет коменданта лагеря Fi-156С Storch. У этого моноплана были очень короткие взлет и посадка.

По заданию Лошакова, которому «Шторх» не был знаком, заправщик стал запоминать и рисовать приборную панель. Затем стащил в прачечной форменный комбинезон для Николая, сделал потайной лаз в заборе.

Они уже были готовы, но первая попытка бежать сорвалась из-за появившегося недалеко охранника с овчаркой. Выбрали вечер следующего дня. Прилетевшие комендант с пилотом отправились на ужин. Денисюк заправил «Шторх», а Лошаков переоделся в кустах и как мог поспешил к самолету.

«Аист» — так переводится название машины — взмыл в воздух. Фашисты бросились в погоню, оповестили противовоздушные службы. Обстреливали вражеский самолет, пересекший линию фронта, и наши зенитки. Беглецам повезло: машина получила девять пробоин, но скорости не потеряла. Через три часа с небольшим они преодолели около 400 км и сели на несжатое поле в Маловишерском районе, на границе Ленинградской и Новгородской областей.

Из «воздушных рабочих» в подземные

В деревне их сразу арестовали. Допросы шли десять дней. Контрразведчики хотели убедиться, что бежавшие не предатели и не агенты Абвера. Лошаков и Денисюк стояли на своем. Затем беглецов отвезли в Москву, следствие продолжилось. 

Летчик провел у немцев 76 дней, с риском для жизни сохранил партийный документ, с фашистами фактически не сотрудничал. В начале декабря 1943 года Особое совещание (ОСО) при НКВД постановило: «Лошакова Николая Кузьмича за изменническое поведение во время пребывания в плену — заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на три года, считывая срок с 12 августа 1943 года».

Обвинялся младший лейтенант по статье 58-1б УК РСФСР, которая вообще-то предполагала за измену военнослужащего высшую меру уголовного наказания — расстрел с конфискацией всего имущества. Но, учитывая обстоятельства, это был довольно мягкий приговор по тем временам. Денисюку, который работал на Люфтваффе, дали десять лет лагерей в Ярославской области.

Лошакова отправили за Полярный круг — в «Воркутлаг». Как он отбывал наказание, сведений нет. Но уже в августе победного 45-го он попадает под амнистию. Его, без снятой судимости, скоро берут на работу в авиаотряд комбината «Воркутауголь» НКВД. Затем бывший зек в 21 год стал начальником Центрального аэропорта этого авиаотряда и показал себя очень достойно. Участвовал в спасении людей со льдины после аварии тяжёлого самолёта в Байдарацкой губе и розысках пропавшего экипажа командира авиаотряда Зайцева в январе 1947 года.

Сразу после освобождения Лошаков создает семью, рождается сын, потом дочь. К пятидесятому году он работает на поверхности шахты, а потом спускается под землю — добывать уголь. Грамотного горнорабочего очистного забоя через время послали учиться заочно в техникум. Он стал руководить участками на шахтах.

Чистое небо

В ноябре 1958 г. Военный трибунал Московского военного округа пересмотрел и прекратил в отношении Н.К. Лошакова дело 1943 года за отсутствием состава преступления. Через месяц в газете «Советская авиация» ВВС СССР вышла первая публикация о нем — «К своим на вражеском самолете». Далее последовало восстановление в статусе кандидата и прием в КПСС. Более того, в ноябре 1959 года его вызвал к себе главный редактор печатного органа ЦК КПСС Павел Сатюков. Как писал Николай в письме родным, «по вопросу касающегося лично меня, т.е. стоит вопрос о присвоении мне звания Героя Советского Союза». Двумя годами ранее такое звание с помощью Сергея Королева получил знаменитый летчик Михаил Девятаев, угнавший самолет из немецкого концлагеря в феврале 45-го. А ведь тогда считалось, что именно Лошаков первым совершил такой подвиг.

Однако статья в «Правде» вышла, а высшую награду Лошаков не получил.

В 1961 году Главком ВВС СССР Вершинин объявил уже лейтенанту запаса благодарность, отметив стойкость и мужество, проявленные им в плену, и наградил… ценным подарком — охотничьим ружьем.

О летчике-герое стали писать много, даже сняли документальный фильм на Ленинградской студии кинохроники. Режиссер свозил Лошакова на место посадки «Шторха» в Новгородскую область и в грузинский Ткварчели, где работал горняком тоже амнистированный Иван Денисюк.

Этот фильм Николай Кузьмич привозил на родину и показывал родным и друзьям на хуторе Димитриев (бывшее село Малинино).

В 1961 году на экраны страны вышел документальный фильм «Чистое небо» о судьбе вымышленного летчика Героя Советского союза Астахова, сбитого и попавшего в плен. Многие почему-то решили, что в основе сценария лежит история Лошакова. Хотя режиссер подчеркивал, что это истории многих фронтовиков. (Правда, в 95-м году корреспондент газеты «Вольная Кубань» в статье «Русский характер» уверял, что Григорий Чухрай подтвердил ему лично, что прототип — Лошаков).

Николай Кузьмич стал Почетным шахтером, ему вручили ордена Красной звезды и Отечественной войны, различные ведомственные и региональные награды. В 69-м году Министр национальной обороны ГДР пригласил бывшего узника фашистских лагерей посетить демократическую Германию.

Много времени Лошаков посвящал общественной работе, выступал перед школьниками и студентами. Все попытки журналистов Республики Коми добиться для него высшего звания СССР остались нереализованными.

В апреле 1981 года ветеран по болезни оставил последнее место работы — председателя Воркутинского совета Всероссийского общества рационализаторов и изобретателей и переехал жить в Краснодар. В феврале 1984-го Николай Кузьмич Лошаков на 61-м году жизни скончался от инсульта. Похоронен на Славянском кладбище, рядом с матерью.

Презумпция подвига

Удивительно, но на родине долгие годы не знали о выдающемся земляке. Как рассказал мне хранитель музея Тимашевской школы № 1 заслуженный учитель РФ Всеволод Покинько, ему о знаменитом ученике поведал в 90-х бывший выпускник — фронтовик Тарас Шкиль. Да, тот самый, что выпускал в старших классах с Колей стенгазету.

— Он подчеркнул, что учился вместе с Колей Лошаковым, — отметил Всеволод Романович. — Меня это заинтересовало. Так мы и узнали о нашем учащемся. Пусть он не получил звезду Героя Советского союза, но подвиг-то он совершил! — уверенно говорит Покинько.

В небольшом школьном музее фотография Лошакова висит на стенде участников Великой Отечественной. Есть переносная выставка, посвященная Лошакову, и толстая папка с копиями документов и материалов о летчике.

Бывший директор Тимашевского музея семьи Степановых Виктор Ершов многие годы занимался восстановлением памяти о земляке. Собирал публикации, общался с родственниками, писал в архивы. Как заметил краевед в разговоре со мной, самые ответственные — в КГБ. Прислали копии всех документов из своего хранилища: допросов, справок, письма Лошакова к руководителю СМЕРШа Абакумову. Потом копии копий передали в музей в Коми.

Виктор Борисович лично писал в различные инстанции письма с просьбой дать звание Героя России Лошакову посмертно, так как прецеденты при президенте Ельцине были. Но, увы.

В Музее семьи Степановых есть экспозиция «Герои земли Тимашевской», где на небольшом стенде с личными вещами летчика и шахтера рассказано о подвиге уроженца района.

В 2013 году появилась мемориальная доска на фасаде родной школы Лошакова. На ней — правдивая информация о том, что это летчик-истребитель «одним из первых в истории Великой Отечественной войны, совершивший побег из фашистского плена на немецком самолете».

Неоценимый вклад в изучение подвига и судьбы Лошакова внес историк авиации из Сыктывкара Андрей Дунаев. Он собрал данные из различных источников о том, что другие советские летчики бежали из концлагерей на вражеских крыльях уже осенью 1941-го года. И не все они были осуждены на родине.

В материале использованы изображения с сайта межрегиональной молодежной общественной организации, поискового объединения «Тризна», trizna.ru.