«Я бы с топором пришла, открыла гроб и посмотрела, кого хороню». История матери, которая больше года добивается расследования гибели сына

В конце июля 2021 года Ирина Ганьшина передала пакет с продуктами в отдел полиции Сочи. Там, как сказали женщине, её сын Семён ожидал суда. А спустя две недели Ирина оплатила захоронение закрытого гроба и уже год вместе с «Командой против пыток» (бывший «Комитет против пыток»*) пытается выяснить, кого похоронила и что случилось с её ребёнком.

«Да, он у нас»

«Вот я иной раз так иду на работу, вижу: [полицейские] остановили пацана молодого, вроде нормальный, адекватный. Молюсь: «Господи, да отпустите вы его, отпустите, пусть мать домой дождётся ребёнка», — Ирина Ганьшина останавливается возле кустов, мимо которых проходит каждый день по пути на работу и обратно. По словам полицейских, в них пять дней пролежало тело её сына, никем не замеченное.

Завокзальный район Сочи окутан зеленью. Среди пальм, кипарисов и платанов стоят типовые панельные пятиэтажки 70-х годов и двухэтажные сталинки. Именно в такой Семён с мамой делили однокомнатную квартиру.

Днём 27 июля 2021 года Ганьшин позвонил своей подруге Виктории Сахиновой. По телефону он сказал, что всё налаживается: мужчина радовался окончанию недельного отпуска и высокой зарплате на новой работе. Ночью он собирался встретить на вокзале начальника, с которым был в хороших отношениях.

Вечером Семён вышел из дома и исчез.

Ирина Ганьшина три дня безуспешно пыталась связаться с сыном, а 30 июля обратилась в ближайший отдел полиции — на Горького, 60.

«Дежурный говорит: «Да, он у нас. Он у вас где-нибудь на учёте состоит?». Я говорю: «Нет». [Дежурный] ответил: «Он у вас какой-то неадекватный, покажите его кому-нибудь», — вспоминает Ирина разговор в отделе.

Женщине сказали, что Семёна задержали по административному делу. Ирине предложили передать продукты. Она купила в супермаркете через дорогу еду и влажные салфетки. Сигареты в пакет положить не разрешили, но пачку взяли: обещали дать покурить по дороге в суд. Он должен был состояться на следующий день.

«Я подумала: если что-то виноват — пусть отвечает», — строго говорит Ирина.

4 августа, когда она снова пришла уточнить судьбу сына, женщине сообщили, что Семёна не доставляли в отдел полиции, а нашли 1 августа недалеко от дома, мёртвым.

Ирочка

Ирине Ганьшиной 56 лет. Невысокая, светлые волосы аккуратно уложены и заправлены за уши. На ней синее платье с белым узором и кружевным воротником. Голос у женщины звонкий и молодой: «Я — Ирочка», — представляется она.

Ирина познакомилась с отцом Семёна в школе. В 18 лет родила, а потом мужа забрали в армию. Семьи так и не получилось. 

Женщина отучилась на повара, работала «не в самом худшем ресторане в городе», но денег иногда не хватало даже на проезд. Главной опорой в её жизни всегда был сын.

«Когда второй раз замужем была, муж попался неудачный: избил меня, я девочку родила семимесячную. Она 11 дней прожила и умерла. Мама меня с роддома домой привезла, а Семёну тогда лет пять было. Он же видит, что я плачу, обнял, поцеловал, говорит:

Больше 20 лет назад она ушла из ресторана и стала работать сиделкой. Сын всё время встречал на остановке, не разрешал носить тяжёлые сумки и часто брал на себя работу по дому. «Как-то берёг меня, что ли», — Ирина пожимает плечами.

В 1998 году 15-летнего Семёна осудили в первый раз, условно: вместе с другом он украл на рынке обувь. Позже его посадили за другую кражу. А в 2003-м поймали с наркотиками и снова отправили за решётку на год.

«Шок был, потому что в доме у нас так не воспитывалось. Такая компания попалась ему весёлая. Он мне сказал, что больше никогда такого не будет», — вспоминает Ирина.

Следующие 18 лет Семён не привлекал внимание полицейских. А в апреле 2020-го, в день рождения Ганьшина, его задержали за употребление психотропных веществ и доставили в отдел полиции на Горького, 60. Тот самый, куда год спустя Ирина отнесла передачку.

Отпечатки

На оперативных фотографиях мёртвый мужчина в шортах с белыми вертикальными полосками по бокам, пляжных тапочках и светлой футболке стоит на четвереньках. Голова и полусогнутые колени упираются в землю, одна рука вытянута вдоль туловища, другая заведена за спину и лежит на старом разбитом телевизоре.

В материалах проверки (есть в распоряжении Юга.ру) написано, что личность Ганьшина якобы смогли установить по отпечаткам двух пальцев — остальные сгнили.

У Семёна было четыре татуировки: на руке, спине, а на обеих голенях — коты в праздничных колпаках. Ни их, ни лица погибшего на нечётких чёрно-белых снимках не видно. Родственники и бывшая девушка не смогли опознать Ганьшина по фотографиям. Тело семье увидеть не позволили, в морге настояли на похоронах в закрытом гробу.

31 августа 2021 года она получила отказ в возбуждении уголовного дела. Судмедэксперт Дмитрий Крикунов написал в заключении, что «причина смерти не установлена из-за далеко зашедших гнилостных изменений трупа».

При этом в описании есть несовпадения: вместо футболки на погибшем якобы была рубашка серого цвета, а в графе «рост» — 189 сантиметров. Мама, бывшая девушка и тётя Семёна утверждают, что он был не выше 175 сантиметров.

Судмедэксперт Дмитрий Крикунов во время разговора с журналисткой постоянно отводит взгляд в сторону или опускает на ботинки.

— А на сколько сантиметров тело вытягивается после смерти?
— Я не знаю [ответа] на этот вопрос.
— В вашей практике сколько максимум было?
— Не могу ответить.
— Или не хотите? Это же из вашей профессиональной области.
— Не могу ответить. Просто мне вопросы немного непонятны, непонятен смысл этих вопросов.

Судмедмедэксперт «Европейского Бюро Судебных Экспертов» Андрей Тазеев допускает, что летом в Сочи достаточно двух-трёх дней, чтобы труп разложился до состояния, при котором сложно определить причину смерти, если она неявная. Но Тазеев уверен, что вытянуться на 14 сантиметров тело не может.

«Если б я знала, что потом нам дадут результаты не те, да я бы с топором пришла, открыла гроб и посмотрела, кого я хоть хороню», — говорит Ирина Ганьшина.

«Ну умер и умер»

Семёну Ганьшину было 38 лет. «Простой, безотказный, хотел детей и построить дом», — рассказывают Ирина Ганьшина и Виктория Сахинова.

Виктория — бывшая девушка Семёна. Они расстались больше восьми лет назад, но продолжали дружить. Он брал её охотничьего пса с собой на рыбалку и обещал помочь поменять дверь в квартире. Незадолго до исчезновения Ганьшин устроился разнорабочим на стройку и часто отправлял ей фотографии с нового места.

Начальник Ганьшина, которого тот должен был встретить на вокзале, сообщил следователю, что 27 июля так и не дождался Семёна. В объяснении Роман Сизов характеризует своего подчинённого как доброго и неконфликтного человека, но утверждает, что неоднократно замечал, как Семён употребляет какие-то таблетки, и «бывали случаи, когда Ганьшин С. А. приходил на работу в состоянии наркотического опьянения».

При этом в марте 2022 года Сизов говорил «Кавказскому узлу»**:

«Ни о каких наркотиках и речи быть не могло, потому что я бы такого работника не держал. Никогда не замечал».

В разговоре с журналисткой Сизов сначала подтвердил эту версию, а потом добавил, что знает: несколько лет назад у Семёна всё же была зависимость. Также работодатель вспомнил, что сотрудник делился с ним опасениями за свою безопасность, якобы он задолжал кому-то деньги.

Виктория Сахинова и Ирина Ганьшина говорят, что не видели, чтобы Семён в последние годы принимал запрещённые вещества. В посмертных пробах наркотики не обнаружены, сказано в отчёте судмедэксперта.

Был ли Ганьшин в отделе полиции на Горького, 60, следствие не проверяло. Ни дежурных, ни того, кто взял пакет с продуктами, так и не опросили. Записи камер видеонаблюдения и детализацию звонков, судя по материалам проверки, не запрашивали. Телефон погибшего не нашли.

В апреле 2022 года о пытках в этом же отделе заявил Алексей Власенко. По его словам, таким образом полицейские заставили признаться в краже золотой цепочки из ломбарда, где он работал. Власенко обратился в проект Gulagu.net, правозащитники зафиксировали следы побоев на лице, голове и туловище. Пострадавший написал заявление в Следственный комитет. Спустя месяц следователи задержали самого Алексея за якобы ложный донос. Теперь мужчине грозит до шести лет лишения свободы.

«Вы видите, это никому не нужно? Если бы не «Команда против пыток», мы бы вообще ничего не добились. Ну умер и умер, нам говорили», — именно Виктория убедила Ирину Ганьшину обратиться к правозащитникам.

Но и тогда им продолжали отказывать в возбуждении уголовного дела и сравнении генетического материала Ирины с ДНК погибшего. В июле 2022 года с личным приемом в Сочи приехал глава СКР по Краснодарскому краю Андрей Маслов. 

«Тут как начали они все бегать: «Вы зачем к нему пошли? Вы зачем его отвлекаете?», — описывает Ганьшина реакцию сочинских следователей на её обращение к Маслову.

У Ирины тут же взяли генетический материал, но результаты экспертизы не предоставили до сих пор. Следователь Артём Киловчук, который сейчас работает над делом, и замначальника СК Сочи Иван Левченко говорить с журналисткой отказались. Официальный запрос Юга.ру в ведомстве проигнорировали. 

«Я не могу дальше двигаться, пока не пойму, кто у нас лежит в земле. Если это её сын, то, значит, он в полиции не был. Либо прикололись, либо перепутали, добросовестно или злонамеренно. А если нет, то давайте искать — где же наш Ганьшин?», — говорит юрист «Команды против пыток» Роман Веретенников.

Правозащитники попытались провести свою собственную экспертизу.

«Судебно-медицинский эксперт [Дмитрий Крикунов] изъял настолько малое количество биоматериала [у трупа] — несколько кусков сердца, — наш эксперт, которому мы направляли на рецензию это заключение, сказал, что вот этого недостаточно», — теперь Веретенников и «Команда против пыток» пытаются добиться эксгумации тела.

Коробки у стены

Каждое утро Ирина выходит из дома на 10 минут раньше, чтобы задержаться возле кустов, где нашли тело.

«Я разговариваю, здороваюсь, рассказываю, куда я иду и что. Я была у психолога, она сказала, что это нормально. Правда, первый год сильно плакала, прям истерики были. А потом сказала: «Сень, вот сейчас год пройдет, и я больше плакать не буду», — улыбается Ирина.

В их общей единственной комнате друг на друге стоят коробки — все вещи Семёна собраны вдоль одной из стен.

Ирина говорит, что не просит найти и наказать виновных в смерти сына. Она хочет знать только причину и дату, чтобы поминать. Женщина замолкает, смотрит на коробки и добавляет:

«А иногда думаю: вот в любой момент так раз — и зайдет сейчас. Скажу: «Что, охренел так мать пугать?». Всё же в жизни бывает, люди и память теряют».

* Правозащитное объединение «Комитет против пыток» объвило о ликвидации после очередного включения в реестр «иностранных агентов», а после продолжило работу под названием «Команда против пыток».

** Минюст РФ признал «Кавказский узел» иностранным агентом.