Нигериец афроказак Амаду выращивает пшеницу на кубанском черноземе

Когда управляющий Приморско-Ахтарским мукомольным заводом впервые привел Амаду в совхоз "Приазовье", изо всех дверей конторы высыпал любопытный люд

Чтобы быть русским в душе, необязательно обладать славянской внешностью. Важнее понимание тонкостей деревенского просторечия...

- А вот здесь мы гадим, - мимоходом указал мне "загорелый" агроном с необычным для здешних мест именем Амаду на механизм, распыляющий ядохимикаты. - Травим мандавошку.

- Чего? - Я не сразу сообразила, какое именно насекомое он имеет в виду.

- Мандавошку. Так у нас называют клопа-черепашку, - уточнил агроном, недоумевая, отчего я неприлично ржу.

- Раньше я переводил в уме все, что мне говорили, на французский язык, только потом понимал смысл сказанного и отвечал так же, но это был длинный процесс. - Чернокожий парень с улыбкой вспоминает свои первые годы в России, когда русский язык давался ему с трудом. - А потом в какой-то момент стал понимать все без перевода. С тех пор здесь я свой. Иной раз и матюгнусь, когда комбайнеры или механики напьются в самую страду.

С Лениным гражданину Нигера не по пути

Когда управляющий Приморско-Ахтарским мукомольным заводом Станислав Должиков впервые привел Амаду в совхоз "Приазовье", изо всех дверей конторы высыпал любопытный люд. Прошло совсем немного времени, и станичники зауважали новенького. Непьющий, обходительный, с чувством юмора, а веселость кубанцы ценят прежде всего. А еще классно играет в футбол, в команде родного хозяйства он нападающий. Но главное - Амаду здорово разбирается, как надо хлеб выращивать, чтобы урожайность была высокой и чтобы всякие паразиты его не пожирали.

- Хорошее зерно, ровненькое. - Амаду растирает в ладонях созревший колосок, потом пробует зернышки на зуб и удовлетворенно кивает головой. - Клейковина нормальная. Через пару дней можно убирать.

Когда я приехала в Приазовскую, в хозяйстве испытывали новенькие белорусские комбайны. Амаду был в восторге от приобретения: машины способны работать на полях семь месяцев в году. Всегда одетый с иголочки (опрятный внешний вид - залог хорошей работы), агроном опустился в своих светлых брюках на колени, подул на усыпанную измельченными пшеничными стеблями землю.

- Чисто убирает - ни одного зернышка, - порадовался он.

До того, как устроиться в "Приазовское", Амаду работал в колхозе имени Ленина того же Приморско-Ахтарского района. Отношения с прежним начальством не заладились после того, как выпускнику сельхозакадемии приказали выкорчевать фруктовый сад.

- Но он же приносит плоды, - искренне не понял поставленной задачи молодой специалист. - Его же столько лет растить надо!
И наотрез отказался рубить деревья. Председатель подобного благородства не оценил: у нас ведь как - приказы начальства, даже самые абсурдные, не обсуждаются. Амаду с "Лениным" оказалось не по пути.

Сначала влюбился в Аню, потом - в Россию

Про такое говорят - судьба. Родители Амаду, состоятельные врачи из африканского государства Нигер, уговаривали старшего сына продолжить учебу во Франции, где они сами некогда стали обладателями очень престижной для их страны профессии. Но отпрыск, окончивший к тому времени местный университет по специальности "биология", объявил, что собирается ехать в Россию. Для родителей это был страшный шок:

- Ты с ума сошел! Там морозы, повсюду агенты КГБ! - Антисоветская пропаганда, она и в Африке антисоветская. Но Амаду стоял на своем: поеду - и все тут! Так вместе с другом он в 1990 году оказался в разваливающемся Советском Союзе.

...В Аню Амаду влюбился сразу. Приметил девушку, когда учился. Красивая, статная, про такую никто не смел сказать, что, мол, "гуляет" с африканцем. На третьем курсе они поженились. А в 96-м году появилась на свет прелестная дочка Мириам. По-русски -Машенька.

Получив диплом магистра сельскохозяйственных наук, Амаду уехал домой в Нигер, устроился там в кооператив, где заправляли немцы, но не выдержал, вернулся в Россию за женой и дочкой. Да и остался тут. Получается, от большой любви подался в русскую глубинку.

Пшеницу интереснее выращивать, чем кофе

- Когда я учился в институте, моя страна платила мне 1000 долларов стипендии. Теперь я, дипломированный специалист, получаю в совхозе примерно сто долларов в месяц. Это меньше, чем мои родители платят прислуге за неделю.
Послушаешь Амаду и засомневаешься, какую страну считать отсталой страной "третьего мира".

- В прошлом году собрали неплохой урожай - в среднем 53 центнера с гектара, вот, думал, премию дадут - возьму жену и дочку и повезу показать их родителям. А выдали всего три тысячи рублей. На эти деньги не то что один билет не купишь, из Краснодара до Москвы не доедешь. Решили отложить поездку до лучших времен.

Младший брат Амаду владеет плантациями кофе и какао, приносящими неплохой доход. Родители зовут старшего сына домой. Недавно звонила мама и пообещала прислать три билета на самолет - для Амаду, Ани и Маши, но только в один конец. Строптивый сынок отказался.

- Я не прочь заиметь свое дело здесь, в России, прикупить несколько гектаров. Как выращивать пшеницу, свеклу и кукурузу я знаю, как свои пять пальцев, - рассуждает главный агроном. - Но Госдума запретила продавать земли иностранцам. А российского гражданства мне пока не дали. Да и в совхозе поработать еще хочу.

Видимо, не желая упустить столь ценного специалиста, начальство собралось приобрести главному агроному новый дом, а то ведь приходится ютиться с женой, 6-летней дочкой и любимой (это не анекдот!) тещей в маленькой хибарке, доставшейся в наследство от бабушки.
В ближайшем будущем Амаду, скорее всего, ждет повышение.

- Он еще у нас директором станет, - шепнул мне по секрету гендиректор "Кубаньхлебопродукта", которому подчиняется "Приазовье", Петр Светличный. - Свое дело он знает. Одна беда - слишком интеллигентен. Чтобы русским мужиком командовать, надо чуток огрубеть...

Версия страницы для ПК