Взрывы на улицах

Иногда кажется, что жизнь состоит из шаблонов. С тупой рутинностью повторяются одни и те же ситуации. В ответ возникают одни и те же слова, порой почти механические. "Это могло случиться с каждым… беда пришла и в наш город… август – трагический для России месяц… виновные будут найдены… мы приложим все силы… мы потрясены случившимся… это не должно произойти вновь".

Иногда кажется, что жизнь состоит из шаблонов. С тупой рутинностью повторяются одни и те же ситуации. В ответ возникают одни и те же слова, порой почти механические. "Это могло случиться с каждым… беда пришла и в наш город… август – трагический для России месяц… виновные будут найдены… мы приложим все силы… мы потрясены случившимся… это не должно произойти вновь".
Вялотекущие заклинания, давно потерявшие свой смысл, слишком затрепали их за последний десяток лет.

Мы привыкли.
К взрывам, терактам, перестрелкам на улицах. Все это превращается в информационный повод, сочно-красную нарезку в выпусках новостей, а если происходит совсем рядом – в ненавязчиво щекочущее нервную систему зрелище. Reality show, вы видели меня по телевизору, да, прямо там, кровь повсюду, это такой кошмар.
Нет, разумеется, мы ужасаемся, соболезнуем, жалеем, проявляя весь необходимый перечень эмоций. Но… Привычно.
А кто-то меж тем используют трагедии в качестве фона для собственной рекламы, выдавая партийные соболезнования, громя с экранов, призывая и обличая. Тоже машинально.

Хроника. В понедельник, 25 августа, в около 7:30 утра в разных районах Краснодара одновременно прозвучало три взрыва. Все они произошли на остановках общественного транспорта (на ул. Трудовой Славы, Тургенева и Достоевского). Пострадало 25 человек, трое погибших.

Через полчаса после взрыва на ул. Трудовой Славы, около кафе "Русь" густо шевелилась толпа. Редкое и растерянное оцепление начиналось метрах в пяти от самой остановки. Люди подходили и оставались, кто в оцепенении, кто в нервном возбуждении. Жители окрестных домов, привлеченные громким хлопком, те, кто пытался уехать на работу из спального района, утренние прохожие. За спиной – своя привычная жизнь, здесь – осыпавшиеся до срока зеленые листья, красная кровь, серый асфальт. Теракты больше не показывают по ТВ. Это случилось там, где живешь именно ты.
Страшно? Большинству – нет. Все то же самое, что и всегда, просто теперь можно увидеть своими глазами. Немногим – страшно. Когда понимают, что не кинобоевик и не обезличенная хроника происшествий, а рядом, почти с тобой. И только это зыбкое "почти" отделяет конкретного человека от превращения в валяющийся на "своей" остановке элемент декорации.

В одной из местных газет промелькнуло среди реплик собравшихся: "А ты заметила, как символично: Русь?". Да, весьма… "Джой" тоже не менее символично. За подобной игрой символов и обкатанных как пословица фраз постепенно и скрывается смысл произошедшего.

Страшно не за себя. За погибших, раненых, за родных и близких, пока не увидел список пострадавших. И не оттого, что "беда пришла в твой город". Дело ведь не в нарушенной раз и навсегда "невинности" конкретного населенного пункта. Взрывы произошли и здесь тоже. К длинному списку городов добавился еще один. Остальные дожидаются своей очереди?

И еще потому, что первой мыслью у очень многих было: "Все слишком не похоже на теракт. Слишком… Не власти ли?". Для любой страны, любого общества такая реакция граждан далека от нормальной. Мы же традиционно разделяемся на тех, кто после каждой трагедии клеймит "инородцев" и тех, кто злым шепотком обвиняет некую абстрактную Власть. Слишком много поводов, слишком часто нам врали. Да и мы устроены так, достаточно быстро готовы поверить в возможность собственного государства устроить маленькую победоносную войну на улицах ради достижения каких-то интересов. Нас бы это не удивило, верно? 
На короткой встрече с журналистами, Виктор Казанцев, только что закончивший совещание с силовиками края, на вопрос о версиях ответил: "Может, кто-то денег решил заработать. Или кто-то дальний подсидеть кого-то ближнего. Все, ничего я вам говорить не буду, а то вы такого понапишете". Неизвестно, что страшнее – фанатики-террористы или даже возможность существования таких вот "дальних".

Хроника. 25 августа, около 19:30 губернатор Кубани Александр Ткачев посетил место одного из произошедших утром взрывов – на ул. Трудовой Славы. На встрече с жителями города и журналистами глава краевой администрации еще раз пообещал, что виновным в трагедии не удастся остаться безнаказанными.

Двенадцать часов прошло с момента теракта. Обычно подобные мероприятия проводят "по горячим следам", в моменты первого шока, растерянности, начинающейся паники. Выходят к тем, кто был свидетелем, кто лишь на несколько минут разминулся со взрывом, к только что прибывшим сюда врачам и милиционерам. А не тогда, когда собираются люди, больше озабоченные желанием "попасть в телевизор". Александр Николаевич был в Москве, но разве он единственный представитель власти?

Темы для разговора под вечер тоже соответствующие: транспорт плохо ходит, очень мешают магазины на остановках, а стоянок мало совсем. Дети, позирующие перед камерами, стоят в плохо присыпанной песком луже крови, где не так давно лежал первый погибший, едва прикрытый тем, что первым подвернулось под руку.

Дело не в привычке, а в равнодушии. Мы существуем в информационном пространстве в качестве потребителей, и все происходящее с другими превращается в информацию, которая напрямую не касается нас. Причина не в постоянной жизни под угрозами терактов, говорить так было бы преувеличением и лукавством  – российские города не совсем похожи на израильские поселения в зоне огня. Это черта современного мира. Кажется, Кнышев когда-то сказал: "We are living at media-evil times".


PS Наверное, это плохая статья. В ней слишком много эмоций, явный недостаток анализа, избыток патетики, чрезмерная для интернет-публикаций длина и отсутствие выводов.

Версия страницы для ПК