«Защитить от волны анархии». Как работала казачья власть на Кубани между двумя революциями 1917 года

Какой была казачья власть на Кубани в период управленческой смуты 1917 года? Как казаки отстаивали земельные привелегии? Разбираемся, какие действия казачества приведут позже к Кубанскому сепаратизму — попыткам полностью обособиться от влияния Петрограда.

Какой была казачья власть на Кубани в период управленческой смуты 1917 года? Как казаки отстаивали земельные привилегии, незыблемость которых оказалась под угрозой после Февральской революции? Разбираемся, какие действия казачества приведут позже к кубанскому сепаратизму — попыткам полностью обособиться от влияния Петрограда.

В 1917 году вместе с институтами царской власти постепенно исчезали и привычные структуры управления на местах. И если в целом по стране период после Февральской революции характеризовали как «двоевластие», то ситуацию на Кубани историки назвали  «троевластием» или «многовластием». Помимо структур, образованных Временным правительством, и советов, появлявшихся по стихийной воле различных сословий, важную роль играли казачьи органы власти. Казаки в переходный период пытались сохранить традиционные формы самоуправления.

Кубанское казачество после Февральской революции

Согласно предписаниям новой власти из Петрограда, в начале марта 1917 года по всей России возникали новые органы власти — исполнительные комитеты. Екатеринодарский гражданский комитет провел свое первое заседание 6 марта.

В отличие от исполнительных комитетов, органы казачьей власти на Кубани образовывались на прочной основе прежней войсковой администрации и сохранившегося со времен Петра I казачьего самоуправления в станицах. Казачья администрация выполняла еще и хозяйственные функции. Она контролировала экономику Кубанского казачьего войска, поэтому могла воздействовать на своих политических оппонентов экономическими методами.

«Временное правительство изначально не имело концепции организации местной власти, переносило решение этого вопроса на Учредительное собрание. Пока же на ломку тех или иных звеньев местной администрации правительство шло неохотно, зачастую уступая революционному правотворчеству масс. Ломая те или иные органы власти, правительство не имело готовых вариантов их замены».

Елена Трусова, «Местное управление и самоуправление на Дону, Кубани и в Ставрополе в 1917 году».

Именно поэтому первые послереволюционные телеграммы из Петрограда предписывали казакам всех войсковых частей оставаться при своих должностях до каких-либо официальных изменений в воинских уставах.

Для Кубани было важно создать единый региональный орган власти, состоящий из казачьих и неказачьих представителей (горцев и иногородних). Первой задачей Областного исполнительного комитета на Кубани был поставлен созыв общекубанского съезда. Но задача усложнялась тем, что казаки и немногочисленные горцы были настроены на установление федеративных отношений с Россией, а остальное население настаивало на сохранении централизованной власти. Ни до чего конкретного договориться не удалось.

На общегосударственном уровне в то время шло объединение сил казачества. С 23 по 29 марта в Петрограде прошло первое общероссийское собрание казачества.

Создание Краевой войсковой казачей Рады

С 9 по 18 апреля в Екатеринодаре прошел съезд уполномоченных от всех сословий Кубанской области. Съезд признал исполкомы органами власти, которые не должны вмешиваться в дела казачества, высказался за удовлетворение нужд иногородних при сохранении паевых казачьих земель и войскового казачьего имущества. Съезд избрал областной совет и исполком из казаков, иногородних и горцев.

Принципиальным был земельный вопрос, породивший непримиримое противостояние казаков и иногородних. Более 60% посевной земельной площади Кубанской области в 1917 году приходилось на долю казачьего населения. А на долю иногородних, которые составляли большинство населения области, — всего 37%. В результате им приходилось работать у казаков батраками либо арендовать землю. Избежать противоречий было крайне сложно.

В конце апреля 1917 года казаки объявили о создании Краевой войсковой Рады и провели учредительный съезд под председательством Николая Рябовола. Съезд избрал войскового атамана, полковника Александра Филимонова, и образовал временное войсковое правительство под председательством Луки Быча.

Неказачье же население считало своей властью Областной исполнительный комитет. Возникнув поздно по сравнению с другими претендентами на власть в области, Кубанская войсковая Рада с первых же дней своей деятельности стала проводить политику, направленную на защиту интересов казачьего сословия. В условиях политического плюрализма эти действия поставили казаков в оппозицию по отношению к структурам власти Временного правительства и Советов.

Казачий саботаж в комитетах и уступки Временного правительства

Следующим этапом стала борьба за установление казачьей власти во всей Кубанской области. Казаки вступили в противостояние с другими органами власти в области и с центральной властью — Временным правительством.

В области продолжалось создание общественных исполнительных комитетов в низовых структурах, что встречало сопротивление казачьего населения. Казаки стали уклоняться от участия в работе гражданских комитетов. Так, например, заседания гражданского комитета в станице Усть-Лабинской систематически срывались из-за неявки казачьей части исполкома.

Временное правительство отреагировало на пожелания казачьих структур. 8 июня отдел по делам местного управления при Временном правительстве отметил, что в каждом войске должен быть выборный атаман, а всеми делами войска полноправно управлять выборный войсковой круг.

Попытка захвата власти войсковым сословием

В июне 1917 года казаки обвинили совет Кубанского областного исполнительного комитета в желании взять всю власть в свои руки, после чего вышли из совета и объявили его упраздненным. 4 июля казачья часть областного Совета рабочих, воинских, крестьянских и казачьих депутатов образовала собственный Кубанский войсковой совет, объявила его и Войсковое правительство верховной властью в области, а областной совет и облисполком несуществующими.

Некоторые исследователи, например Александр Коровин, называют это актом захвата власти на Кубани войсковым сословием. Однако институт комиссара Временного правительства и сам комиссар остались в неприкосновенности.

Корниловское выступление, произошедшее в августе, обострило ситуацию в казачьих областях. На Кубани ослабление авторитета правительства повысило доверие к местным казачьим структурам.

В конце сентября в Екатеринодаре проходила конференция казачьих войск и горских народов Кавказа. На ней присутствовал и комиссар Временного правительства на Кубани Кондрат Бардиж. Участники заявили о поддержке Временного правительства, но отметили, что если это правительство не будет опираться на «живые и национальные силы страны», то «казачество и горцы, снимая с себя всякую ответственность, оставляют за собой свободу решений».

Казачество и горцы, снимая с себя всякую ответственность, оставляют за собой свободу решений

Конференция казачьих войск, сентябрь 1917 года, Екатеринодар

Главным итогом конференции была резолюция о том, что необходимо «немедленное образование союза Юго-Восточных областей из Донского, Кубанского, Терского и Астраханского казачьих войск». 24 сентября председатель Кубанской войсковой Рады Николай Рябовол заявил, что главная задача — защитить казачьи земли от «надвигающейся волны анархии». Историки объясняют, почему эта инициатива закончилась провалом:

«При всех объединительных тенденциях на Юге и Юго-Востоке с первого взгляда была видна неустойчивость будущего союза, в основе которого лежали не нашедшие разрешения противоречия. Особенно ясно это проявилось на Северном Кавказе, где состав населения был особенно пестрым, классовые противоречия переплетались с национальными и религиозными».

Андрей Венков, «Антибольшевистское движение на Юге России на начальном этапе гражданской войны».

Конституция управления Кубанским краем и предпосылки к сепаратизму

В октябре Временное правительство на Кубани созвало Раду и попыталось выработать некую «конституцию управления Кубанским краем». Член Войскового правительства хорунжий Иван Макаренко предложил Раде на рассмотрение «Временные основные положения о высших органах власти в Кубанском крае».

В них казачество объявлялось «равноправным членом великой семьи народов России», власть на Кубани — принадлежащей ее населению, а сама Кубанская область — автономной единицей в составе Всероссийской Федеративной Республики. Эти пункты дополнял тезис о том, что никакая власть вне Кубанской области не вправе вторгаться во внутреннюю жизнь Кубани без согласия местных органов управления.

Это — осуществление явочным порядком республики и полная независимость от Временного правительства, полное его отрицание и выражение ему недоверия

Кондрат Бардиж, комиссар Временного правительства на Кубани

Присутствовавший на заседании Рады представитель Временного правительства, выслушав проект данной «конституции», заявил: «Это — узурпация прав всероссийского Учредительного собрания. Это — осуществление явочным порядком республики и полная независимость от Временного правительства, полное его отрицание и выражение ему недоверия».

Решающим моментом в судьбе казачьих властных структур стало вооруженное восстание в Петрограде и приход к власти большевиков — Октябрьская революция. Порожденные Февральской революцией институты власти стали сдавать свои позиции и разваливаться. Казачество решило взять власть в свои руки.

26 октября Кубанское войсковое правительство объявило о непризнании советской власти и переняло все управленческие полномочия в пределах Кубанского края. 1 ноября в Екатеринодаре начались аресты большевиков. В тот же день кубанские социалистические партии, имевшие влияние на местное неказачье население, призвали своих сторонников не признавать советскую власть и осудить действия партии большевиков.

«Казачье население Кубани попыталось возродить традиционные органы казачьего самоуправления. Из-за сепаратистских тенденций этим органам изначально старались придать функции государственной власти, что вылилось в попытку узурпации управления областью представителями только одного сословия».

Елена Трусова, «Местное управление и самоуправление на Дону, Кубани и в Ставрополе в 1917 году».

Материал подготовлен в рамках спецпроекта «1917 на Кубани».

Версия страницы для ПК