«Когда я ездил на тракторе, был ничем не хуже, чем сейчас». Монолог прокурора Краснодарского края Сергея Табельского

Прокурор Краснодарского края Сергей Табельский во время открытого форума краевой прокуратуры пообщался с журналистами. Портал Юга.ру собрал его высказывания о работе и личной жизни

Прокурор Краснодарского края Сергей Табельский во время открытого форума краевой прокуратуры пообщался с журналистами. Портал Юга.ру собрал его высказывания о работе и личной жизни.

В этом году мне будет 50, и ровно 25 лет я работаю в органах прокуратуры. За все время службы это четвертый субъект, где я работаю, третий — где возглавляю. Отношения с прессой всегда строились открыто. Да и вообще по жизни нужно быть честным хотя бы перед самим собой. Движение по жизни должно быть открытым, честным. Потому что все, что мы прячем, все равно выходит, и недосказанности становятся ясными.

Я сразу взялся за три проблемы: это дольщики, очистные сооружения и мусор. Это сразу бросилось в глаза. По дольщикам ситуация сложная, но уже выстроенная. Реестр сделали, выявили, сколько в Краснодаре. Пока по городу взял отработать каждый объект. Цифры говорить не буду, там под сотню объектов. За два месяца семь из них сняли, два пришло новых. До августа еще четыре должны снять.

Работу [бывшего прокурора Краснодарского края] Леонида Коржинека оцениваю положительно. Я ему благодарен за коллектив — очень грамотный, подготовленный, быстро ориентируется, несмотря на мои новые требования. Хорошо поставлена работа с ветеранами и ветеранскими организациями, детьми сотрудников, неформальная работа. Футбольная команда есть, книга о ветеранах чуть ли не каждый год выходит, условия работы шикарные, музей есть, доска есть, памятник есть.

Особых кадровых перемен не планирую, потому что коллектив грамотный. Я проехал, посмотрел: кое-где надо провести профилактическую работу. Для себя отмечаю тех, кто давно сидит на одном месте, — готов выехать и посмотреть. Обновлять все равно нужно, потому что если будем вариться в одном котле, это тоже плохо. Надо брать наработки из других субъектов. Перестановки будут плановые — у кого ротации, у кого подходит срок. Мои коллеги — не мои враги.

Когда работал в Калмыкии, мы постоянно проводили пресс-конференции. В Калининграде я для себя открыл новшество по печатным СМИ и интернету. Вытаскивал и тут же подписывал на контроль. За год получилось около 200 проверок, из них 140 — результативные. Здесь я тоже коллег настраиваю, чтобы был результат. Помните фильм «Пацаны»? В конце дня спрашивали, кто что полезного сделал за день. Вот если вы ничего не сделали, значит, день прожит зря. Зря зарплату вам заплатил. Все должно идти на то, чтобы не просто внести представление, а чтобы добиться результата. Надо ставить цель и к ней идти, пути достижения должны быть законны. Инструментов достаточно. Такой принцип в работе и жизни я наработал годами.

Первое, что всегда беру, — это работа с гражданами. Внимательное, доброе, хорошее отношение к тем, кто приходит. Вне зависимости от эмоций, вопросов и требований. Умение выслушать и спокойно объяснить очень важно. Работаем над этим направлением с помощниками, начальниками подразделений. Беру на прием, садимся и разговариваем с людьми. После того как жалобу приняли, обращение разрешили — пригласите, поговорите, потому что результат может быть совсем другим, чем тот, за которым пришел человек. Потому что иначе начинается наслоение жалоб, потом люди забывают, зачем пришли. Они приходят жаловаться на сотрудников — не приняли, не дали ответ, на конверте неправильно написали. Очень серьезная штука — не допустить волны на самом первом этапе. Провожу личный прием граждан каждую среду. Больше пяти человек не принимаю, потому что устаю, сложно концентрироваться.

Я за работу общественных, полугражданских и полувоенных организаций. Я вижу в этом помощь. Информационная недостаточность всегда ощущается. Я черпаю информацию из СМИ, каким-то образом у вас это быстрее получается. Мне когда принесут спецдонесение или еще что-то — уже два дня прошло. А по интернету открыл — и все. Я активно это использую и люблю, потому что быстро все делается. Иногда даже удивляю своих сотрудников, что я уже это знаю, а они еще нет.

Строить отношения прокуратуре с другими силовыми ведомствами нужно товарищеские. Все поднадзорные — это такие же люди, хорошие добрые коллеги, только волею судьбы одни работают в прокуратуре, другие — в Следственном комитете, кто-то в правительстве. Когда я ездил на тракторе на посевной или работал электриком на заводе, был ничем не хуже, чем сейчас — когда я прокурор края.

Относиться к должности и к погонам надо спокойнее. Но спорить по профессиональным вопросам нужно, свою точку зрения отстаивать. Потому что у оперативных и следственных служб свои интересы. У одних — реализация своих мыслей, а они не совсем доработанные, у других — дело отправить в суд, а нам потом расхлебывать. Я был следователем. Когда с тобой в кабинете разговаривают один на один — это одно, а когда все сидят и на тебе ответственность публично давать показания — это другое. И бывает так, что совершенно новые слова вылетают.

Всегда говорил, что самый лучший друг следователя — это адвокат. Он на следствии все выкладывает. Чем больше у тебя будет на следствии, чем плотнее вы отработаете, тем чище дело пойдет в суд. А когда начинаются недомолвки, это потом вылезает, дело валится, возвращается обратно.

Частенько бывает, что главы пытаются подминать прокуроров. Глава считает, что он хозяин и все должны слушаться. Я прокурору говорю: у нас свое место. В их хозяйственную деятельность влезать не нужно, но те вопросы, которые от нас требуются, должны быть. Надо друг друга уважать. Я был прокурором сельского района, прокурором города, и я везде так строил отношения.

В назначении наказаний все зависит от сложности и совершенного поступка. Все должно быть по заслугам. Мы больше смотрим на мягкость наказания и иногда выходим в суд за отмену приговора. Понятно, что нельзя осудить безвинного. Потерпевшая сторона не всегда может позволить себе адвоката, а обвинение всегда с адвокатом. Не всегда может высказать точку зрения — здесь помогает прокурор. Мы берем среднюю планку по сложившейся практике, хотя в разных регионах она отличается. В Сибири и на Дальнем Востоке пожизненное заключение можно получить за два убийства, а в Центральной России три-четыре человека должны быть убиты.

В этом году у меня нет возможности садиться в большие, резонансные дела, участвовать в рассмотрении дел в суде. Разгружусь — думаю, буду участвовать. Леонид Геннадьевич [Коржинек] — молодец, у него было наработано это направление. Мне очень нравится процесс. Особенно в деревню выезжаешь, когда заседание в районе. И вся жизнь деревни проходит как на ладони буквально за один день, а это наша жизнь. Реальная, а не та, которую мы в кабинетах в отчетах пишем. Думаю, что генпрокурор не зря дал поручение, чтобы прокуроры субъектов участвовали в рассмотрении уголовных дел. Постараюсь выйти на этот уровень.

Впервые я приехал в Краснодарский край в 1999 году. Мы с семьей отдыхали в Сочи. Потом, когда работал в Калмыкии, приезжали сюда на коллегии. Он похож на Оренбуржье, а Краснодар похож на Оренбург. Оренбург — казачий город, форпост, улицы многие по виду похожи. Но Краснодар побольше по объему, населению, больше сохранности старинных зданий. В южных областях все быстрее движется, чем в северных.

Мы люди не публичные — кроме наших гособвинителей, которые выступают в суде, вести диалог и разговаривать сложно. Даже не косноязычие, хотя и оно тоже может присутствовать, а вообще человеческое стеснение все равно есть. Собираюсь ли создавать аккаунты в соцсетях? Повыгоняли уже половину за странички. К сожалению, мы не имеем своего личного мнения, можем выражать только мнение лица должностного. А оно должно давать комментарии в официальном порядке. Личное мнение оставить при себе. Выйдем на пенсию — тогда будем говорить.

У многих сотрудников прокуратуры в личной жизни не очень складывается, все отдают работе, и кроме нее ничего нет. В моем представлении, все должно быть гармонично — должны быть жена или муж, дети и все остальное. Когда человек в одну сторону начинает падать, это плохо.

Мои дети не пошли по моим стопам. Сын закончил военный университет, ему 26 лет, он служит в Калининграде в одной из военных частей Минобороны. Я всегда спрашиваю при приеме на работу, служил в армии или не служил. И отправлял служить, а потом приходить. Говорили: вот подрастет ваш сын — посмотрим, как будете. Я отправил сына в университет, два года он был на казарменном положении, потом на выход из города, пять лет служил курсантом. Я к этому никакого отношения не имею. Старшая дочь в Москве, закончила МГИМО. Младшая — школьница, занимается музыкой, на фортепиано играет с пяти лет. Жесткие условия у ребенка, детства нет. Музыка, фигурное катание, английский. Наверное, будет дальше поступать в консерваторию. Супруга дома, занималась всю жизнь детьми. Ей устраиваться на работу смысла нет: мы три места поменяли только в Оренбуржье.

Хобби было. Уже и не вспомню. Рыбалка, охота — как все настоящие мужчины, любим пострелять. С пяти лет себя помню, рыбачил с отцом. И лет десять уже эпизодически езжу. На рыбалку, на охоту один раз за пять лет сходил.

Книги люблю читать. Фильмы — это не то, детям говорю и коллегам младшим: читайте. В книге есть понимание. Любил всегда исторические романы, классику сложнее. Перечитал «Преступление и наказание», Тургенева несколько произведений. Люблю историю. Переехал в Калмыкию — пошел в библиотеку записался. Заведующий чуть не упал. Впервые увидел прокурора республики, который пришел в библиотеку записываться. Прочел калмыцкие книги, классиков. Помогло.

На море еще не купался. На побережье объехал все прокуратуры, но не купался. Боюсь, в этом году не получится.

Версия страницы для ПК