«Цель наблюдения — не выявить нарушения, а сделать так, чтобы их не было». Монологи краснодарских наблюдателей на выборах

Портал Юга.ру поговорил с молодыми краснодарцами, которые были наблюдателями на выборах, о том, какой опыт им это дало и насколько это было сложно

Денис Куренов записал монологи молодых краснодарцев, которые были наблюдателями на выборах, о том, какой опыт им это дало и насколько это сложно.

«Раньше общественной деятельностью я не занимался, а с наблюдения начал, потому что оно выглядит самым простым и действенным механизмом гражданской активности.

Атмосфера на участке была довольно напряженная: было видно, что комиссия не привыкла работать открыто. Само мое присутствие там уже создавало у председателя состояние, близкое к тому, чтобы начать принимать валерьянку.

Удивило и разочаровало безразличие остальных «наблюдателей». Я беру это слово в кавычки, потому что они скорее выполняли роль «отсиживателей». Всего было около восьми человек, которые пришли посидеть на стуле с восьми утра до восьми вечера — и пойти домой. На мой вопрос: «Останетесь ли вы на самую важную процедуру — подсчет голосов?» — все отвечали: «Нет».

Мне не удалось зафиксировать никаких нарушений. Но не потому, что комиссия отработала безукоризненно, а скорее по причине моей глупости и недостаточного количества наблюдателей на участке. Мелкие недочеты — например, несшитые книги списка избирателей — комиссия с неохотой, со скрипом, но устраняла. А подробнее хотелось бы рассказать вот о чем.

Во-первых, провокации, на одну из которых я попался. Процедура подсчета голосов начинается ровно в 20:00. В соответствии с законом с этого времени участок должен быть закрыт и никто не может входить. По факту после 20:00 на моем участке дверь еще была открыта — выносили выпечку из буфета. Работники буфета заранее всем рассказали, что сегодня они до восьми, хотя ожидали, что будут до окончания подсчета голосов. Но что-то в их графике работы изменилось.

Члены комиссии начали громко возмущаться, что буфет будут выносить долго и подсчет голосов задержится. В это время мне позвонил кто-то, представился волонтером штаба наблюдения и сказал, что привез видеокамеру, попросил выйти. Я, понимая, что дверь еще долго будет открыта, вышел посмотреть, кто там. Когда обернулся — увидел, что дверь уже закрыл и держит член комиссии. Ключей у него, видимо, не было, и он просто стоял и держал несколько минут дверь, не запуская меня, пока нашли ключи и заперли.

Довольно забавно: за несколько часов до этого в споре со мной он пытался объяснить, что для общества в первую очередь важны не развитые гражданские институты, а порядочность и воспитание людей. Вот так, формально не нарушая закон, комиссия избавилась от единственного наблюдателя на участке. Что касается сотрудников буфета, они через несколько минут выбежали через другую дверь в здании, оставив пирожки на месте.

Во-вторых, голосование на дому. Первый выездной ящик — 60 проголосовавших из 60 заявленных, второй — 60 из 60, третий — 70 из 70. Формально у меня нет оснований назвать это нарушением — хотя могу биться об заклад, что если бы с ними был независимый наблюдатель, то количество голосов в каждой урне не превысило бы даже 30. Само по себе такое большое количество заявленных людей (60–70) уже вызывало подозрения в момент отправления, но так как на участке я был один, то не мог оставить основные ящики. Сейчас понимаю, насколько важно присутствие на участке хотя бы двух наблюдателей, заинтересованных в правдивых результатах выборов.

Цель наблюдения, как я думаю, состоит не в том, чтобы выявить нарушения, а в том, чтобы их не было, т.е. сделать процесс голосования честным и прозрачным. Конкретно мне на выборах седьмого года, по всей видимости, этой цели добиться не удалось, хотя на многих участках с независимыми наблюдателями результаты заметно отличались от других участков.

Я часто читал в СМИ о том, что «наблюдателями заявлены нарушения, но в суде доказать ничего не удалось». И звучало это крайне пессимистично. По результатам сентябрьских выборов не только в Москве, но и у нас в крае одержали победу ряд оппозиционных депутатов. Это было бы невозможно без эффективного наблюдения. Несмотря на то что привлечь нарушителей к ответственности на сегодняшний день сложно, добиться честного результата выборов на своем участке путем недопущения этих нарушений — вполне реальная задача для каждого из нас».

... [Член комиссии] просто стоял и держал дверь несколько минут, не запуская меня

«Наблюдателем я стал потому, что хочу видеть честные выборы. И как только у меня появилась возможность лично проконтролировать процесс, я записался на лекцию Давида Канкии — координатора движения «Голос». Много слышал о фальсификациях, но наглость, с которой порой это происходит, просто поражает. Да и вообще, не могу проигнорировать ситуацию, когда будущее народа решают без участия самого народа.

Какой у меня политический бэкграунд? Я придерживаюсь правых взглядов, состоял в общественном движении «Реструкт». Потом его прикрыли по так называемой антирусской статье, а через некоторое время вышел ролик «Он вам не Димон», и я решил присоединиться к команде Навального. Вот, собственно, весь бэкграунд.

Сначала волновался, зная о том, что наблюдателей жулики не любят, потому как те мешают фальсифицировать результаты. Но мне повезло, и участок, на который меня определили, оказался не слишком большим. Может быть, причина в этом, может, мне просто повезло, но приняли меня там, что называется, с распростертыми объятиями. Мне даже не мешали делать свою работу! Пообщавшись с другими наблюдателями, узнал, что участок мирный, нарушений тут раньше замечено не было, но все равно решил, что не стоит расслабляться, пока не узнаю это лично.

К подсчету голосов остался последним. Все ждал какого-то подвоха, особенно зная, что на других участках уже были случаи вброса. Но нет, удивительно, но в этот раз все прошло честно. Разошлись с УИК на положительной нотке, хоть те и были удивлены появлению активного наблюдателя.

Дело это тяжелое, но очень интересное. Пообщался с разными людьми на участке, помог сделать выборы немного честнее и отметил для себя выводы о том, что происходит в день голосования.

Возможно, нарушений не произошло просто потому, что был человек, готовый в любую минуту помешать фальсификации. Не знаю. Но даже так у нас в стране очень много участков, на которых таких людей нет и где могут без проблем написать любой результат. Это удручает. Поэтому 18 марта я сделаю все возможное, чтобы хотя бы на моем участке все прошло честно».

«Я решила стать наблюдателем, потому что у меня было искреннее желание гражданина проследить за процессом выборов. Как порядочный человек и гражданин я считаю, что волеизъявление россиян должно быть свободным, никто не вправе их принуждать и заставлять ходить на выборы, никто не вправе нарушать выборные процедуры, применять моральное или физическое насилие, использовать административные ресурсы и так далее. Мы живем в современном мире, в XXI веке, где не должно быть этой крепостной дичи, подневольных бюджетников, запуганных людей, которым угрожают увольнением. Гражданин волен голосовать, за кого он хочет сам, или не голосовать вообще, это нормально, это цивилизованно, так должно быть.

Опыт интересный. На моем участке была достаточно интеллигентная комиссия, в течение дня нарушений не было. Правда, при голосовании на дому принесли урны, забитые под завязку, но доказать, что это фальсификация, я не могу, так как я находилась непосредственно на избирательном участке.

Самый огонь начался при подсчете голосов. Во-первых, бюллетени за всех кандидатов считали одновременно, сразу четыре-пять человек, что является грубым нарушением. Но я могла контролировать процесс подсчета, поэтому не давила на комиссию. (Кстати, члены комиссии, как мне показалось, очень слабо знают законодательную базу по голосованию. Также они не знают или не понимают закона о персональных данных, но зато очень уверенно им прикрываются к месту и не к месту. По сути, не зная закона, они просто пытаются морально давить возрастом и авторитетом.)

Прения с комиссией начались, когда я увидела, что бюллетени за одного из кандидатов считают «лицом» вниз. Я попросила перевернуть, а мне сказали, что член комиссии левша и ей так удобнее. После этого я громко повторила, что такой пересчет является нарушением, при этом происходящее я фиксировала на видео. Члены комиссии начали огрызаться, одна женщина заявила, что я нарушаю права человека, унижая левшу, что у нее дефект с рукой. Председатель комиссии еще побухтела, но стопку бюллетеней перевернули. Примечательно, что остальные присутствующие помалкивали, всех все устраивало. Это вот меня прям бесит — это баранье согласие и страх, как будто воронок во дворе стоит и ждет всех, кто скажет слово против.

Председатель говорила, что, мол, какая разница, 60% или 74, это ничего не изменит все равно

Посчитали голоса, цифры мы услышали. Дальше должны были заполнять протокол на стене. Однако этого не делали. Вместо этого председатель начала куда-то звонить. Спустя минут двадцать председатель и ее зам позвали меня на улицу на беседу. И начали мне на условиях секретности рассказывать, что результаты, которые у нас на участке (55 или 60% за одну из партий, не помню точно) не устраивают власть. «Сверху» сказали, что надо писать 72 или 74% — и все. Что комиссию всю уволят завтра же, если они не напишут, что у них дети, зарплаты, бла-бла-бла. Председатель чуть не плакала. Это длилось минут 10–15, все остальные люди покорно сидели в помещении. Председатель говорила, что, мол, какая разница, 60% или 74, это ничего не изменит все равно.

Короче, мне стало ее жалко чисто по-человечески, я сказала типа черт с вами, пишите что хотите. Мы вернулись в помещение, они начали там колдовать за столом. Я походила, подумала, как-то стало противно от этого всего, совесть начала мучить. Я знала, что ребята на других участках отгребают по полной: вбросы, агрессия полиции, оскорбления и прочее. А я тут ведусь на чужие проблемы и слабоволие. Я подошла к председателю и сказала ей, что писать они могут что хотят, но я заявлю об этом «куда следует», а итоговый протокол подписывать не буду.

Опять мы вышли на улицу, еще минут на 20, опять были уговоры, давление на жалость и все прочее. Мне говорили, что я одна против всех, что я ничего не изменю в этом мире или в этой стране, что мое упорствование ничего не даст, а люди пострадают. Ну я сказала, что мне все равно, что я одна против всех, тем более я не была одна в глобальном смысле — нас, наблюдателей, по городу было человек 40, кажется, и каждый боролся на своем участке. И что неважно, один ты или нет, не надо никого бояться, какого-то там начальства, надо стоять за правду, надо просто делать свое дело хорошо, как положено, и все. Только когда каждый будет на своем месте делать то, что должен, нести ответственность за себя и свои действия перед своей совестью и законом, не прятаться за круговую поруку или прикрываться «приказами», только тогда мы добьемся положительных перемен. А эти люди из комиссии, я с них фигею — страна в дерьме, живем в дерьме, а они как овцы трусливые потакают этому начальству за свои нищенские зарплаты.

Короче, они меня второй раз уже не смогли уговорить, я вернулась в комнату и сижу жду, что будет дальше. Они походили еще, все бледные, трясутся, потом начали заполнять протокол нормальными, верными цифрами, которые и получились по результатам голосования. Искажать результаты — это ведь не просто фальсификация, это значит, что ты просто взял и похерил мнение нескольких десятков или сотен человек, которые потратили свое время, пришли и проголосовали. Да даже если одного человека. Это недопустимо.

Протокол заполнили, распечатали на бумаге, дали мне первой на подпись, потом подписали остальные, я забрала копию и ушла. С комиссией мы расстались в нормальных отношениях, даже пожали руки друг другу с женщиной-председателем. Она нормальный человек, не подлый, просто она почему-то боится. И от этого страха людям должны помогать избавляться именно мы — наблюдатели. Должны показывать своим примером, что бояться глупо. Потому что это наша жизнь, наше будущее и наша страна».

Версия страницы для ПК