«Когда дементор тебя целует, тебе не больно, а жизнь уходит». Посмотрели за вас интервью Навального об отравлении, коме и зарплате

Портал Юга.ру публикует самое интересное из большого интервью Юрия Дудя с Алексеем Навальным и его супругой Юлией после отравления политика

Алексей Навальный впал в кому 20 августа во время перелета из Томска в Москву. В течение 18 дней ее поддерживали искусственно, после чего политика вернули в сознание. Первые дни он находился в омской больнице, оставшиеся — в немецкой клинике Charite, где заявили об отравлении мужчины. Прочитать подробнее об этом можно здесь и здесь.

5 октября на канале Юрия Дудя в YouTube вышло 2,5-часовое интервью с Навальным и его супругой Юлией. Портал Юга.ру посмотрел видео и публикует ответы политика на наиболее интересные вопросы.

Как яд попал в организм?

— Мы понимаем, что я из номера [отеля в Томске] выходил, схватившись за бутылку с водой, будучи уже пораженным. И значит, заражение произошло в гостинице. Потом прошло три или четыре часа — долгий период. Если бы я выпил это, съел или вдохнул, я бы, конечно, отбросил кони, ну, там, за полчаса, за час. А это был долгий период… Я либо потрогал, ну, слушай, это могло быть [следующим образом]: я снимал рубашку с вешалки, дотронулся до вешалки — и привет. Это могло быть на одежде, это могло быть где угодно, на самом деле. В этом и смысл боевого химического оружия… <…> Оно [состоит] из нескольких компонентов, и каждый компонент безвреден. Потом нужно микроскопическое количество, чтобы убить человека. И самое главное — оно растворяется в организме бесследно. Ровно поэтому меня так долго держали в Омске — они ждали, пока все разложится в организме и не будет никаких следов этого «Новичка». Но тут они ошиблись просто с таймингом… Было довольно очевидно, что сначала они просто ждали, что все-таки я помру. А потом они ждали, что либо я помру, либо превращусь в этого овоща, либо как минимум выйдут следы. Идея была в том, чтобы меня не выпускать как можно дольше.

Что происходило в самолете после отравления?

— Никто меня не трогает, я открыл компьютер, включил «Рика и Морти» — я всегда так делаю на взлете. Обычно меня так это увлекает, а [тут] на 20-й минуте перестало быть интересно, я чувствую холодный пот. <…> У каждого было в жизни плохо, и он думает: «Я сейчас умру. Мне так плохо, я сейчас умру». А тут прямо это ощущение «Я сейчас умру», оно накатывает и накатывает. И вот мой пресс-секретарь Кира [Ярмыш] сидела рядом, и я думаю, сейчас она, конечно, подумает, что я какой-то больной, но я закрыл компьютер и говорю: «Кира, можешь поговорить со мной?» Потому что мне нужно сконцентрироваться на каком-то голосе, потому что реально это все плывет. <…> Сидел и думал, а что это вообще происходит? Потому что ни сердце, ни желудок… Обычно, когда тебе плохо, ты можешь проанализировать себя и разложить это: у меня болит сердце, у меня болит живот, у меня нога, не знаю, голова болит или я простудился. А здесь ты не можешь понять.

И я говорю: «Поговори со мной». Ну, она так посмотрела на меня удивленно, говорит: «Хорошо». Что-то начала говорить, я вижу, рот открывается, что-то говорит, но не очень понятно. Едет мимо бортпроводник, и я думаю: «Возьму попить». Потом думаю: «Нет, лучше-ка я пойду в туалет умоюсь, наверное, мне полегчает». И уже как-то босиком пошел в туалет, зашел, умылся раз, умылся два, посидел минуту. Думаю: «Сейчас еще посижу», потом думаю: «Нет, не смогу уже выйти сам». И тут в этот момент… Знаешь, я потом, когда анализировал, это, может, звучит странно, наиболее близкое описание — это дементоры в «Гарри Поттере». Роулинг пишет, что, [когда] дементор тебя целует, тебе не больно, а жизнь уходит. Вот абсолютно не больно, но главное — поглощающее тебя ощущение: я сейчас умру. <…>

Я выхожу, вижу какой-то ряд недовольных людей, из-за чего в голове мелькает мысль, что я минут десять был в туалете… Думаю, надо как-то попросить о помощи, потому что невозможно идти на свое место, наверное, даже не дойду. И неожиданно для себя я поворачиваюсь к бортпроводнику и говорю: «Меня отравили, я сейчас умру». И просто ложусь ему под ноги. Это сейчас звучит очень… Ну то есть это дичь. И бортпроводник смотрит на меня с легкой ухмылкой, потому что думает: «Ну, какой-то ненормальный человек». Наверное, он подумал, что меня отравили томатным соком или макаронами. И он уже хотел сказать: «Мы вас не могли здесь ничем отравить». Но я уже ничего не слушал, я лег под ноги с твердым намерением умирать, потому что вот это ощущение, что весь организм тебе говорит: «Алексей, пора прощаться». <…>

И они что-то спрашивают: «Мужчина, у вас сердечко прихватило?» Они, естественно, забегали: «Мужчина, не отключайтесь», — а дальше как-то все затихло. Я видел эти видео, где «Навальный кричит от боли». Очевидно, что я кричал от чего-то, что чудилось мне в голове, но я ничего этого не помню. Вообще не было больно. Но это хуже, чем больно: вот это ощущение, что кирдык, оно прям большими буквами в голове накатывает, и ты понимаешь, что все.

Что Навальный ощущал во время комы и после выхода из нее?

— Когда кома, ничего не чувствуешь... Это так в кино работает: ты лежишь в коме, а потом открываешь глаза. и тут улыбающиеся родные, кто-то стоит с букетом, говорит: «Добро пожаловать, Алексей». И ты их целуешь, слабеющие руки тянешь. Вообще ничего близкого не было, по крайней мере в моей ситуации. Когда меня отвозили, там есть отчет у пилотов, что у меня кома 3, то есть самая глубокая. По шкале Глазго [шкала уровня сознания — Юга.ру], 15 — это нормальный человек, а 3 — это самая глубокая кома. И ты просто спишь, в полной отключке.

Она у меня была 18 дней, 18 дней был жестко на наркоте. Поэтому меня снимали с этой наркоты. Поэтому я испытал полусмерть, кому, а потом еще и наркотические галлюцинации. Это самое худшее для меня: это вот эти галлюцинации, адские совершенно, весь этот наркотрип, как в Пелевине или «Страхе и ненависти в Лас-Вегасе». Только все равно не как в книжках, все очень плохо — я не верю, что кто-то платит за это деньги.

Сейчас мне даже сложно понять, что было, а что не было [настоящими галлюцинациями] <…>. Например, пришла жена, пришел Леонид Волков, которые сказали: «Алексей, ты попал в страшную аварию в Берлине. Вот есть японский профессор, он стоит рядом. Он сделает тебе новые ноги и новую спину». И почему-то он выглядит как в фильме «Человек-Паук», где есть этот чувак с манипуляторами [клешнями]. <…> Естественно, этого не было. <…> Потом эта реальность с аварией исчезла, то есть это было несколько разных стадий [осознания действительности]. <…> И потом случилась вещь, когда я начал узнавать людей. Мне рассказывал Леонид Волков: меня сажали, и я смотрел в одну точку. Мне что-то объясняют-объясняют, естественно, у них был страх, что я останусь таким... И они мне говорят: «Ну, Алексей, "Новичок"...». И в какой-то момент я поднимаю глаза и говорю: «Что здесь, блин, — естественно, это было не очень цензурно, — происходит?». И [Волков говорит]: «В этот момент я понял, что ты, наверное, восстановишься».

Кто отравил Навального? 

— Моя версия заключается в том, что это сделали сотрудники либо ФСБ, либо СВР по указанию, конечно, Путина. Давай разложим это на элементы: можно ли купить «Новичок» в супермаркете? Можно ли сварить его в химлаборатории? Нет. Это бинарное химическое оружие. Невозможно это сделать… Это должна быть довольно сложная химическая лаборатория. И, кроме того, его нужно уметь применить. Поэтому вот совокупность факторов: во-первых, это «Новичок», во-вторых, все, что произошло в Омске, когда министр здравоохранения формирует группу, она приезжает из Москвы доказывать специально, что я нетранспортабельный. <…> Потом фантастическое по масштабу, личное, персональное вранье Путина о том, что я симулировал и сам себя отравил. Совокупность этих факторов указывает.

Когда ты спрашиваешь почему, у меня есть ответ на это. Потому что последние два года вся наша система находится под беспрецедентным давлением. Ты знаешь, какие-то были рейды, у нас нет людей, у которых не заморожены банковские аккаунты, всех допрашивают, ну то есть давление нарастает. Миллион долларов должен я Пригожину, «повару Путина», миллион долларов должна [сотрудница ФБК Любовь] Соболь, какие-то десятки миллионов рублей должен ФБК. Мы были вынуждены уйти с одной организации на другую. И несмотря на это, мы не просто выжили, мы еще и стали сильнее. И мы довольно эффективно мочканули «Единую Россию» на этих выборах. И они понимали, что перед выборами в Госдуму им грозят большие-большие проблемы.

Сколько стоило лечение в немецкой клинике Charite и как зарабатывает Навальный?

— [Борт в Германию стоил], по-моему, 75 тыс. евро. Его оплатил Борис Зимин [сын основателя «Вымпелкома», один из основателей просветительского фонда «Династия» — Юга.ру], за что я ему очень благодарен. Финальный счет они не выставили [в клинике Charite], потому что физиотерапевты и все остальное, но я думаю, что, исходя из того, что мы до этого видели, это будет порядка 60-70 тыс. евро. <…> Для меня это деньги огромные, у меня нет 70 тыс. евро, чтобы оплатить свое лечение. Но есть набор людей, и мы им поставили условия: «Спасибо большое, но вы должны будете раскрыть свои имена»... Все, кто в складчину поучаствуют в оплате лечения, свои фамилии назовут.<…>

Согласно обнародованным самим Навальным данным, он заработал за последний год 5 млн 440 тыс. рублей. На вопрос Дудя о том, является ли основным источником этого дохода работа на Бориса Зимина, Навальный ответил утвердительно.

— В основном это организация работы по взаимодействию с Европейским судом по правам человека для всяких разных людей. Но опять же, откровенное и полное разглашение: Зимин понимает, что мне нужно на что-то жить, он понимает, что политика — это основное мое место работы, поэтому в этом смысле он заключает со мной юридический контракт, я делаю какую-то работу, но это не что прям полноценные суперотношения клиента и заказчика. Это не похоже на спонсорство в полной мере, но, безусловно, ему не настолько нужны эти услуги, тем более что он заказывает их не для себя, а для третьих лиц. В первую очередь он хочет нас поддержать, это так.

<…> Всем понятно, на какие деньги живет Навальный и его семья. А про Путина ты знаешь? А про Золотова? Ты даже на самом деле не знаешь, как зовут дочерей Путина и чем они занимаются, потому что на официальном уровне это неизвестно. Это неприемлемо. А то, что есть конкретный человек — он гражданин России — и все знают, какую сумму я получаю... Я получаю ее легально, я плачу с нее налоги, я на нее живу, и деньги, которые я получаю, полностью соответствуют тому образу жизни, который я веду. Так оно должно работать, я прозрачен для всех.