Бекмамбетов – гениально сообразивший перенять у Эльдара Рязанова и советского телевидения идею делать фильм к главному национальному празднику – в третий раз выпускает продукт, который со временем должен (и будет, я уверена) включаться в обязательное меню 31 декабря.
Прежние опыты – "Дневной Дозор", продолжение "Иронии судьбы" и "Черная молния" – рассчитаны на разную аудиторию, по-разному оправдались художественно и финансово, но одинаково обруганы критикой и немалым числом людей из пишущего народа. Ибо многие критики все никак не научаются судить произведение по пушкинскому завету: по законам, автором для себя принятым. А народ – что удивительно и приятно – жаждет от российского кино того, чего никак не ждет от Голливуда: разговора по душам.
Судя по "Елкам", Бекмамбетов как продюсер (он в этом фильме и режиссер – вместе с Александром Войтинским, Дмитрием Киселевым, Александром Андрющенко, Ярославом Чеважевским, Игнасом Йонинасом) никому не собирается уступать место "Деда Мороза", причем добрейшего. И приближается к запросам зрителей. Конечно – так, как умеет именно он, воспитанный в традициях мировой и советской культуры, а также глобальной массовой культуры новейшего времени, активным создателем которой сам же и выступает.
Примечательно, что Бекмамбетову больше иных удалось сохранить в универсальном интернациональном коде киномасскульта национальную суть. Секрет "прост": он делает это сознательно.
И, главное, рассчитывает на вменяемых зрителей, с которыми в принципе возможно войти в контакт. Увы, нынче изрядная часть публики вот именно что – дура. Уже приходилось печатно сожалеть об этом, но вынуждена повторяться. Игнорируют начало и конец, сидят пивом, попкорном и включенным мобильником в зале, болтают громко, будто комментируют зрелище в ящике. Воспринимают любой фильм как тупой сериал – только само действие. Не желают видеть нюансов и саму образную систему.
"Елки" – проект начинался под названием "Новый год шагает по стране" – очередной тест аудитории, следующая попытка ее взять. Теперь уж целиком. Действующее лицо картины – народ от детей до стариков, точнее – до старушки. Вид фильма – сказка (кто ж ее не любит), но не волшебная, а наша родная: слегка придурковатая сама по себе и с такими же героями – свояками Иванушке. Жанр – комедия положений. Заняты узнаваемые и даже любимые (так считается) артисты, не вышедшие еще в тираж. Имеются текст, подтекст и контекст.
Текст таков: девочка-сиротка Варя соврала своим детдомовским товарищам, что ее папа – Президент. Дети требуют подтверждения; вот супермотив: не отрицают ее ложь сразу, а – докажи! Доказательством станет условная фраза, произнесенная президентом в новогоднем телеобращении к стране: "На Деда Мороза надейся, а сам не плошай". Как попросить Президента об этом? Ситуация аховая, но мальчик Вова берется спасти свою пассию, и не кулаками, а интеллектом. Вспоминает теорию шести рукопожатий: через шесть человек ты можешь добраться до любого жителя планеты.
Заманка придумана отменно – понятно, что авторы в любом случае закончат фильм хорошо, но совсем не факт, что президент скажет то, что хотят услышать эти дети. Мальчик звонит своему знакомому студенту Мише с просьбой о помощи (единственный момент картины, который мне трудно объяснить), но дальше спираль начинает раскручиваться вполне естественным, хотя и сказочным, образом.
В действие включаются таксист, артистка-певица, милиционер, вор, сноубордист и лыжник, упомянутая бабушка, водитель пожарной машины, бизнес-леди, гастарбайтеры, чиновник администрации Президента и сам Президент России. (Ужасно любопытно – он подснялся специально или это архивные кадры, "компьютерный эффект"? Судя по тому, что никто не пиарит участие Д.А.Медведева в киносъемке, правильнее второй вариант. А жаль.) Нет сомнения: все они, и вор в том числе, – сказочно хорошие люди.
Но главная фишка "Елок" даже не в Президенте. Все участники действия живут в одиннадцати городах нашей все еще огромной страны: Калининграде, Петербурге, Москве, Казани, Перми, Уфе, Екатеринбурге, Красноярске, Новосибирске, Якутске и даже в доселе неведомом для многих из нас прежде городке Бавлы на юго-западе Татарии (23 с лишним тысячи человек). Так кроме мотива хороших людей вводится важная тема единой России, где всегда найдется соотечественник, да не один, который поможет маленькой девочке.
Можно на эту тему сколь угодно долго, горько и красноречиво, пардон, публицистировать, но жанр, требующий своего, выдержан столь же четко, как и интонация.
Более того, патриотический посыл картины транслируется ее авторами прямо в солнечное сплетение зрителя (хочется даже сказать в живот, как салат оливье, сей официальный новогодний единой России символ), "под дых" – но легко, весело, эффектно. Без малейшей пошлости и так называемой чернухи – чем грешил иной раз, напомню, Дмитрий Астрахан в своих фильмах, которые настойчиво прокламировали схожее мировосприятие: "все будет хорошо", "на свете живут добрые и хорошие люди"…
Бекмамбетов не боится пафоса, умеет его использовать. Парадоксальным образом соединяя пафос с иронией, создает образы почти на грани фола. Мальчик Вова объясняет девочке Варе, как добраться до Президента за шесть шагов, и берет в руки мягкую игрушку – медвежонка. Что может быть естественнее? И что больше насыщено ассоциациями?
Мы все стонем, что нет новой "Бриллиантовой руки" или "Операции Ы". Да вот же они. Не знаю, сатириком или юмористом был Гайдай, творивший в подцензурную эпоху социалистического реализма, но Бекмамбетов с командой (тоже отнюдь не диссиденты, естественно) наследуют то самое, достигшее виртуозности в застойные годы, умение говорить о многом не впрямую. Кто-то скажет: не доблесть, так и положено искусству. Разумеется. Но вот вам и признание качества "Елок" – они зеленые и колючие, чем обычный ныне грамотный пластмассовый продукт.
"Елки" выращены так, что изрядные числом "все еще имеющие место недостатки" легко читаются. "От противного", в том числе. Простой пример: у Гайдая черствый управдом – у Бекмамбетова фантастически человечный мент. "Елки" отчетливо транслируют и посложнее соображение: никуда не девшийся ярко выраженный патернализм нашего общества. Этой идеей просто закольцован сюжет, ибо дело начинается в детском доме, а заканчивается узнаваемым силуэтом в одиноком горящем окошке известного дома в Кремле.
Разумеется, все аллюзии и подтекст надо захотеть и суметь прочитать. Зрители постарше, тренированные отечественным кинематографом 70-х – первой половины 80-х, это делают легко, а вот молодым и зашоренным в глаза лезут одни только визуальные эффекты, продакт-плейсмент, медийные лица и пародийный или цитатный повтор каких-то моментов из уже известных им картин.
Все названное, разумеется, "Елки" украшает – не как мишура, но как совершенно необходимые нынче ингредиенты. Важно, что в любом случае глубина произведения чувствуется аудиторией. Здесь с ней шутя-играя говорят о главном – мне кажется, должна откликнуться.
В упомянутой "глубине" фильма не только гирлянда сюжета, идейные "шары", дизайнерских "флажки", приятные "шутихи" вроде встречи за уравнивающим человечество столиком "Макдональдса" чиновника из администрации Президента и гастарбайтера Юсуфа. Свою долю смысла совсем уж для киноманов добавляют фирменные штучки Бекмамбетова вроде голоса Константина Хабенского за кадром или фургона, прибывшего аккурат из "Дозоров".
Но дороже всего отменно сделанный по голливудским лекалам сценарий, который доказывает: и наши родные осины-елки могут расти в глобальном кинематографическом лесу. Девять историй ненатужно связаны в одну, да так, чтобы незадолго до финала все у всех рухнуло, а потом срослось. Мы реально переживаем за героев новогодней комедии, вот чудо!
И, так уж получилось, нервничаем еще и за себя – на фоне, который оказался у "Елок" в момент их выхода в прокат. События последней пары месяцев (от станиц до космических орбит) и, особенно, последних десяти дней дают такой контекст фильму, который превращает его в марсианские прописи: всем очевидно, что и как должно быть, но правильное и красивое – недостижимо.
Очередная энциклопедия российской жизни, построенная на умолчаниях, а не на открытом предъявлении "статей", заканчивается совершенно симметрично нынешнему дню. Президент сказал-таки ключевую фразу народу: "На себя надейся". И только новым детским вопросом можно назвать недоумение мальчика Вовы: "Как это до него дошло?".
Нет ответа. Дворник Ибрагим, будто добрая фея, метет и метет у красно-зубчатых стен падающий прошлогодний снег.
