«История, которую транслируют власти, и история народа — это две разные вещи». Интервью с Михаилом Световым

Портал Юга.ру поговорил с видеоблогером и членом федерального комитета Либертарианской партии Михаилом Световым, который 7 апреля прочтет лекцию в Краснодаре

В Краснодаре 7 апреля пройдет лекция Михаила Светова, популярного видеоблогера и члена федерального комитета Либертарианской партии России. Тема лекции: «Почему нельзя доверять государству». Организатором мероприятия выступило краснодарское отделение Либертарианской партии.

В интервью порталу Юга.ру Михаил Светов рассказал о своем лекционном туре и YouTube-канале, о либертарианстве и новой протестной молодежи, а также о том, как на прошлой неделе его задержали в аэропорту Кемерова.

В конце прошлой недели вы должны были читать лекцию в Кемерове. Но она не состоялась, потому что неизвестные люди не пустили вас в город. Расскажите об этом.

— Да, то, что со мной в кемеровском аэропорту произошло, — это совершенно удивительная вещь. Я выходил в зону аэропорта, где ждут встречающие, не успел там сделать и пары шагов, как меня схватили очень крупные мужчины и заломили руки. Они затащили меня сначала в коридор, а потом в служебное помещение, где били меня и угрожали.

Действовали они полностью скоординированно с работниками аэропорта. Я делаю такой вывод, потому что меня затащили на рейс, минуя пункты досмотра. Ни документы, ни вещи мои не проверяли, а просто взяли под локотки, затащили в автомобиль, по взлетной полосе довезли до самолета, довели до входа в самолет и только там отдали документы. На этом этапе я уже понял, что сопротивляться бессмысленно. В результате — улетел обратно в Москву. Рейс был регулярный, «Уральские авиалинии», меня туда завели за 30 минут до посадки.

Это первый подобный случай у вас?

— Да, подобное в первый раз. И насколько я понимаю, ничего похожего ни с кем не происходило. Кроме Навального, возможно, хотя и с ним настолько внаглую не действовали.

А с чем вы это связываете, с кемеровским пожаром? И кем все это было скоординировано?

— У меня нет оснований утверждать однозначно, ведь эти люди представились просто шахтерами. Но обычные шахтеры не имеют такого доступа к аэропорту, которым пользовались они. К тому же они ждали меня, т.е. знали, когда я прилетаю. Думаю, что это были спецслужбы. Они боялись именно моего прилета. Была задача не допустить моего попадания в город.

А связано это было, разумеется, с пожаром. Но здесь я подчеркну, что организация лекции началась еще 10 марта. Просто вот так совпало, что я прилетел в город, в котором совсем недавно произошло трагичное событие.

Такое «признание» вам льстит?

— Лесть — абсолютно неправильное слово. Определенные реакции возникают, да, это говорит о том, что я работаю в правильном направлении. Я уже больше 30 лекций провел, на каждую приходит все больше людей. Вот это мне льстит.

А такое, как вы говорите, «признание» … Это, скорее, вызывает грусть, потому что свидетельствует о том, что в России нет правового общества, что в России не работают законы. То, что произошло  со мной в Кемерове, — это абсолютно противозаконно.

Ирония судьбы: сначала лекция в Кемерове, где обстановка накалена после трагического пожара. Теперь лекция в Краснодаре — месте, которое, как совсем недавно мне в интервью говорил Андрей Лошак, ассоциируется с давлением и насилием по отношению к оппозиционерам.

— К сожалению, сейчас вся Россия ассоциируется с этим. И я бы даже не использовал слово «оппозиционеры». Сейчас в опасности находится само гражданское общество. Людей, имеющих свое мнение, у нас не любят, тем более не любят людей, которые пытаются что-то изменить к лучшему. Надеюсь, что в Краснодаре ничего не произойдет. До Кемерова подобных эксцессов, как я уже говорил, со мной не было. Я уже ездил в города, которые считаются проблемными.  В Калининград, например, где жестко прессовали местный штаб Навального. Но я туда приехал и прочитал лекцию, никаких проблем не было. Надеюсь, что в Краснодаре тоже проблем не будет. Но, надеясь на лучшее, я готовлюсь, разумеется, к худшему. Какие-то организационные выводы из произошедшего в Кемерове были сделаны. Встречать меня будут тщательнее.

Ваш лекционный тур — это ваш личный проект? Или это все связано с Либертарианской партией, в которой вы состоите?

— Все это в рамках моего личного проекта происходит, но я член федерального комитета Либертарианской партии, поэтому, разумеется, транслирую в том числе и точку зрения партии. Но к организации лекций она имеет отношение не всегда. Иногда ячейка помогает организовать, иногда штабы Навального, иногда это просто зрители организовывают. Т.е. регулярного организатора этих лекций нет.

О чем говорите с публикой на своих лекциях?

— Я пропагандирую гражданскую ответственность и гражданскую позицию. Пусть люди будут со мной не согласны, пусть не все будут либертарианцами, но если все будут гражданами, то уже только благодаря этому в нашей стране станет гораздо лучше жить.

В лекциях я поднимаю множество тем. Основная задача — объяснить людям, что такое гражданское общество. Объяснить, что они часть общества, что невозможно все время думать, что кто-то за тебя будет отстаивать какие-то правильные вещи. И в том числе объясняю, в чем заключаются их собственные интересы, их собственная история.

Я очень много говорю про историю. О том, что в России многие люди не знают историю собственной семьи. Мне кажется это невероятно важным. На каждой лекции я провожу такой эксперимент: спрашиваю, а кто из присутствующих помнит, кем у них была прабабка. И поднимает руку обычно только каждый десятый. И я говорю остальным: «Обязательно придите домой и поговорите с родственниками». А потом посмотрите, что произошло в том месте, где жила ваша прабабка в 1932 году. И потом мне пишут люди, что они поговорили с родственниками и узнали, что трагедия красного террора произошла и с их собственной семьей, что это не какая‑то абстрактная трагедия.

Мне вот это кажется очень важным — объяснить людям, что они не Иваны, родства не помнящие, что у них есть история. И что история страны, которую транслируют власти, и история народа — это две разные вещи. И если мы собственную историю не будем хранить, то ее так и будут заменять на историю палачей.

И если мы собственную историю не будем хранить, то ее так и будут заменять на историю палачей

Какой еще отклик вы получаете от своих лекций? Что можете сказать вообще о вашем лекционном опыте?

— Самое главное, что я понял, — это что люди везде одинаковые, что люди везде стремятся к хорошему. И что многим кажется, что таких, как они, крайне мало. Часто на лекциях мне говорят: «Ого, я и не думал, что в моем городе столько людей с гражданской позицией».

Разумеется, власть постоянно борется за то, чтобы вы все чувствовали себя изолированными. И наша задача — понять, что мы не одни, что хороших людей в России много. И чем больше я езжу по России, тем больше убеждаюсь, что мы не в Мордоре живем, а в хорошей стране. Мы просто должны это осознать, объединиться, и тогда все изменится на наших глазах.

Расскажите о Либертарианской партии.

— Наша партия — одна из старейших оппозиционных организаций в России. Нам в этом месяце исполнится 10 лет. Мы пережили многие другие оппозиционные движения, которые были активны в десятых годах, — «Солидарность», «Другую Россию» и т.д. Я лично считаю это большим достижением.

К тому же мы — это единственная на данный момент идеологическая партия в России, это нас сильно охраняет от многих провокаторов…

Идеологическая — это как?

— Мы в партию принимаем не всех подряд. Т.е. если вы хотите вступить к нам в партию, то мы не просто берем ваши данные и сразу записываем в партию. Перед этим мы проводим с вами собеседование. И если из него становится понятно, что вы не либертарианец, то мы отказываем. И отказов у нас очень много, у нас не стоит задача просто нарастить членство.

Хотя сейчас, в том числе и благодаря моим лекциям, численность партии быстро растет. На данный момент в Либертарианской партии состоит около тысячи человек.

Самое время перейти к либертарианству. Что это за система ценностей?

— Это система ценностей, основанная на принципе неагрессии. Это ключевой принцип, из которого вырастают все остальные наши взгляды. Это идеология, лишенная собственной культурной повестки. Вы можете иметь какие угодно личные взгляды — быть националистом или космополитом, верующим или атеистом — и быть либертарианцем, при условии, что вы отказываетесь навязывать свои личные взгляды силой кому-либо. Я, например, по личным взглядам считаю себя правым консерватором, но у нас в партии есть и те, кто, например, исповедуют ценности, которые в культурной повестке называют леволиберальными. Эти ценности принципиально отличаются от моих, но мы в партии все разделяем самый главный принцип — правовой, а не культурный — принцип отказа от агрессивного насилия.

Какие политические силы от вас наиболее далеки?

— Коммунизм, разумеется. И национал-социализм в том виде, в котором он был сформулирован Гитлером. Если представить политический компас, то мы находимся в углу экономической и индивидуальной свободы, государственного невмешательства ни в экономику, ни в личную жизнь.

Ваша партия не зарегистрирована официально…

— Да, мы два раза подавали документы, и нам оба раза отказывали по беспределу — у нас было все корректно оформлено.

Собственно, сейчас мы отказались от идеи зарегистрировать партию. Если такая возможность откроется, то мы попробуем снова, но сейчас мы на это ресурсы не тратим. Зарегистрироваться нам надо было для того, чтобы было проще участвовать в выборах. У нас есть несколько электоральных побед, хотелось упростить этот процесс. Сейчас у нас есть три действующих муниципальных депутата — не только в Москве, до этого были еще два.

Как собираете инсталлировать либертарианские ценности в российскую действительность? Какие рычаги будете использовать?

— Рычаги собираемся использовать все, которые нам доступны. На что нам хватает ресурсов, сил и что находится в рамках законодательства. Сейчас самое главное — это подвижничество и поддержка оппозиционных сил, которые работают на возвращение правовой среды в нашу страну. Мы вот поддерживали Алексея Навального на выборах, несмотря на то что мы категорически не согласны с его экономической программой. Как я для себя это формулирую — в России Навального у либертарианства есть будущее, в России Путина — нет.

Как к Навальному вообще относитесь? К тем митингам и протестным акциям, которые он организовывал в прошлом году.

— Я считаю, что он делает чрезвычайно важную вещь, с большим уважением отношусь к его личной отваге. Как я уже говорил, я во многом с ним не согласен, но считаю, что он делает вещи, которые кроме него не может делать в России больше никто. Так что это здорово, и спасибо ему, что он есть.

В прошлом году всерьез заговорили о новой недовольной молодежи, которая стала одним из символов протестных акций. Что вы о ней думаете, откуда она взялась? Вот Андрей Лошак, который снял о них документальный фильм, считает, что все это благодаря YouTube.

— Эта молодежь — первое поколение, которое выросло в условиях конкурентной информации. Они получают ее не из телевизора, а в интернете, где сейчас существует конкуренция информации, конкуренция точек зрения. И они — это первое поколение, которое выросло в подобных условиях, с навыком выбирать и понимать, кто говорит правду, какая информация достойна внимания, а не просто слушать и впитывать как губка перед телевизором, как это делали все поколения до них. Поэтому за появление этой новой протестной волны ответственен не Навальный, а технологический прогресс, которому мы сейчас многим обязаны.

Разумеется, это не относится ко всей молодежи, это небольшой ее срез. И если в нашей стране не случится что-то страшное и если у молодежи будет доступ к свободной информации, то каждое следующее поколение будет лучше и лучше, будет вырастать во все более и более информированной среде.

Эта молодежь — первое поколение, которое выросло в условиях конкурентной информации

Расскажите о своем YouTube-канале, который вы запустили в начале прошлого года.

— Я начал делать канал, потому что в какой-то момент понял, что никто ни с кем не разговаривает, что все идеи, в том числе и мои, существуют в вакууме, они не подвергаются никакой критике. Это происходит потому, что у нас нет свободных СМИ и свободного телевизора, где обычно идеи так и тестируются.

Основная цель моего канала — это как раз тестировать идеи, сталкивать их друг с другом. Из-за этого иногда кажется, что я агрессивно веду себя на передачах. Но люди не привыкли, что их тезисы ставят под сомнение. А это, на мой взгляд, крайне важно. И я хочу, чтобы и мои тезисы ставили под сомнение.

У вас в передачах было много гостей. Расскажите, кто из них был самым удачливым в плане того, чтобы ставить ваши тезисы под сомнение.

— Борис Кагарлицкий. Это очень опытный риторик и демагог. Слово «демагог» я в позитивном ключе использую, как навык риторический такой. Совершенно объективно он меня на той передаче сделал. Этого я не скрываю, признаю. Обязательно еще раз позову на эфир и подготовлюсь, чтобы произвести реванш.

Но совершенно неверно считать, что люди, которые придерживаются взглядов, которые кому-то кажутся неправильными, не могут их эффективно отстаивать. Кагарлицкий эффективно отстаивает людоедскую позицию. С такими людьми обязательно нужно уметь спорить и разговаривать. И я вот учусь этому по мере того, как занимаюсь своей передачей.

С людьми, которые находятся в нынешней власти, вы готовы поговорить?

— С ними однозначно нужно разговаривать. Но тут проблема в том, что власть любит подсовывать вместо себя на такие разговоры своих шестерок, мол, они говорят от лица власти. Всякие Кристины Потупчик появляются — люди, которые якобы от лица власти говорят, но к власти не имеют никакого отношения. С ними разговаривать бессмысленно и не нужно. Это только делает им имя, создает легитимность.

Но если вдруг кто-то придет, облеченный властью, и захочет разговаривать, то я готов.

Кто, например?

— Ну не знаю. Песков, например. Или Володин. Люди, которые во власти. С людьми, которые властью не облечены, не нужно про власть говорить. Они про нее ничего не знают и ее не представляют.

А какая идеология у нынешней власти, какие ценности тогда вы будете тестировать и сталкивать со своими?

— Единственная идеология, которая есть в нынешней России, — это идеология тотального лоялизма и круговая порука. Единственное, что объединяет нынешнюю власть, — это верность клану. Никаких политических, идеологических ценностей у нее нет.

Версия страницы для ПК