Как Екатеринодар встретил Октябрьский переворот 1917 года: мнимое затишье перед выстрелами в толпу

Введение военного положения, аресты, забастовки и кризис власти — рассказываем, как 100 лет назад в Екатеринодаре отреагировали на Октябрьский переворот.

За месяц до Октябрьского переворота, 26 сентября 1917 года, на заседании Кубанской рады прозвучали пророческие слова депутата Новосельцева — он выразил подозрения о возможности захвата власти Советом солдатских и рабочих депутатов. Призывая правительство не допустить этого, он добавил: «…власть должна быть создана в провинции... И уже отсюда она направится к центру…». Полную стенограмму заседания можно прочитать в сборнике «Протоколы и стенограммы заседаний Кубанских краевой и Законодательной Рад. 1917–1920 гг».

Спустя месяц большевики узурпировали власть в Петрограде, а провинциальная власть так и не направилась «к центру».

Почему население «полевело» к октябрю

Так называемые буржуазные и мелкобуржуазные институты власти, как их традиционно называли в советский период, к осени 1917 года так и не смогли решить существенные проблемы населения Кубанской области. Война продолжалась, землю крестьянам не раздали, за самовольный передел земли наказывали, восьмичасовой рабочий день по факту не стал повсеместной практикой, а иногородних казаки не пустили к реальным рычагам власти.

Конфликт казаков и иногородних стал главным социальным разломом на Кубани в 1917 году. Он сыграл важную роль в том, какими были последствия Октябрьской революции. Об этом очень подробно рассказал в интервью профессор Андрей Зайцев:

«В чем была притягательность Декрета о земле большевиков — и для Кубани особенно? 46% населения, казачество, владело почти 80% всего земельного фонда. 20% — частновладельческие, казенные, монастырские земли, коренных крестьян и горцев, но это мелочи. А иногородним что? Естественно, что большая половина населения претендовала на эту землю».

24 сентября открылась новая сессия Кубанской рады. В тот же день в противовес политике Рады на заседании Екатеринодарского совета рабочих, воинских и крестьянских депутатов переизбрали исполком. По итогам выборов большевики получили 20 мест, эсерам досталось 10, а меньшевикам всего 5. Такой перевес в пользу большевиков позволил на общем собрании поднять вопрос о создании Красной гвардии или рабочей милиции для борьбы с контрреволюцией.

На этом действия совета себя не исчерпали. 7 октября он принял наказ своему делегату на II Всероссийский съезд Советов. В нем излагалось видение по «спасению страны и революции» и, в частности, предлагалось «немедленное вооружение рабочих при помощи государства для защиты революции».

Большевизации общества Екатеринодара, да и всей Кубани, способствовали возвращавшиеся с фронтов части. Ощутимая доля воевавших казаков стала занимать нейтральную политическую позицию, а беднейшие слои казачества откровенно сочувствовали движению большевиков.

Екатеринодар в первые дни после Октябрьской революции

Большевистский переворот в ночь с 25 на 26 октября 1917 года Екатеринодар встретил спокойно. Полученные сообщения из столицы не нарушили распорядок городской жизни.

Местная газета «Листок войны» по этому случаю писала:

«Настроение в городе вполне спокойно, и ожидать каких бы то ни было беспорядков в связи с выступлением петроградских большевиков не приходится».

Если внешне городская жизнь в первые дни переворота оставалась прежней, то на политической арене назревал серьезный конфликт.

Получив известия из Петрограда, казачьи органы власти, опасаясь возможных беспорядков, отреагировали незамедлительно. 26 октября бывший комиссар области Кондрат Бардиж и новый атаман Кубанского казачьего войска Александр Филимонов совместно с Войсковым правительством приняли решение защищать власть Временного правительства.

Казаки попытались воспользоваться большевистским переворотом в свою пользу. После событий в Петрограде Кубанская рада объявила о введении военного положения на всей территории области. В условиях военного положения запрещались митинги и собрания в общественных местах, то есть запрещались демократические права, провозглашенные в марте Временным правительством. Чрезвычайные меры давали возможность контролировать действия Екатеринодарского совета если не с правовой точки зрения, то уж точно с позиции силы.

Екатеринодарская городская дума поддержала политику Рады. 28 октября депутаты думы приняли резолюцию, в которой восстание в столице было названо «актом измены и государственным преступлением». В этом же документе население призывали «объединиться и напрячь все силы для восстановления власти Временного правительства…для решительной борьбы с большевистским восстанием».

Как отреагировали на Октябрь кубанские социалисты

На кубанских социалистов переворот повлиял неоднозначно. В их среде образовался раскол: одни напрочь отказывались признавать узурпацию, другие были готовы идти с новообразованным Советом народных комиссаров (высшим исполнительный и распорядительным органом государственной власти) на компромиссы. Было и немало тех, кто полностью поддержал захват власти большевиками.

Основным стержнем, признавшим переворот в Петрограде, конечно же, были екатеринодарские большевики. Они не упустили шанс воздействовать на сочувствующее им население. Их листовки гласили: «Товарищи и граждане! Великое событие сейчас переживает Россия! Власть в стране переходит в руки народа, в руки рабочих, солдат и крестьян…».

В листовках большевики также говорили о необходимости «дать исстрадавшимся народам мир, хлеб и свободу», о «немедленном и честном созыве УС»:

«Не верьте, товарищи, продажным писакам буржуазных газет, не верьте «Листку войны», «Кубанскому курьеру», «Русскому слову», «Ростовской речи», Петроград во власти Советов. Все население его, за исключением лишь буржуазии, восторженно приветствует совершившийся переворот…движение растет с каждым днем, и скоро по всей стране будет создана народная власть. Час освобождения близок. Напряжем же наши силы!»

Первые выстрелы по толпе

Несмотря на то что первые дни после переворота внешне проходили спокойно, к 1 ноября социальные противоречия в Екатеринодаре переросли в вооруженный конфликт.

К этому времени в областную столицу из Тифлиса прибыл Кавказский запасный артиллерийский гарнизон, распропагандированный большевиками. Переговорами об этом маневре занималась в Тифлисе кубанская революционерка Прасковья Вишнякова. Но в 6 часов утра 1 ноября он был разоружен на основании приказа главнокомандующего Кавказской армией. Вдобавок арестовали двоих депутатов-большевиков из Екатеринодарского совета.

В ответ на эти действия 2 ноября в городе остановили свою работу все заводы, фабрики и типографии. Бастующие, а также солдаты разоруженного гарнизона собрались на Сенном базаре у казарм (в которых их размещали), по сути нарушая условия военного положения.

Для разгона митинга были вызваны наиболее преданные правительству войска: отряд Дикой дивизии (кавалерии, укомплектованной из мусульман-добровольцев, выходцев с Северного Кавказа), юнкера и казаки. По свидетельству очевидца, при попытке окружить митинг войска под напором толпы смешались с народом, и один из прапорщиков дал выстрел войскам — как сигнал, чтобы снова построиться. Это сыграло роковую роль — толпа дрогнула, напирая на солдат. Командир правительственного войска, «не зная суть выстрела, подумал, что рабочие отнимают винтовки», и дал команду открыть стрельбу. В результате залпа по шеститысячной толпе восемь человек были ранены, один из них, солдат артиллерийского гарнизона, скончался. Новых митингов и выступлений после этого события не последовало.

Как казаки договаривались с большевиками за зерно

Октябрьский переворот задал новый виток общественно-политического противоречия на Кубани. Объявив о поддержке и защите Временного правительства, Кубанское казачье войско (как, кстати, и подавляющая часть других регионов России) не отправило ни одного полка на помощь в Петроград. Центробежные настроения казаков осенью 1917 года как нельзя лучше передают слова сотника Герваси, произнесенные им на заседании Рады:

Спасая себя, казачье правительство пыталось организовать оборону области от уже начавших свое знаменитое «триумфальное шествие» по стране большевиков. Но казачье движение Кондрата Бардижа оказалось неэффективным: армия разбежалась после первого же серьезного сражения с большевиками. Последующие попытки по созданию боеспособной Кубанской армии оказались неудачными.

Не предпринимая никаких серьезных шагов по обороне области, казаки будто были убеждены в незыблемости 5-го пункта «Временных основных положений о высших органах власти в Кубанской области» (принятых 5 октября 1917 года): 

Но чтобы перестраховаться, казаки предприняли попытку договориться с Петроградом экономическим путем. Краевое правительство выражало готовность помочь с продовольствием северным регионам России в обмен на «благоприятный исход Учредительного собрания и установление в стране федеративной республики». Для большевиков это предложение оказалось неактуальным.

К концу 1917 года Кубанская рада почти полностью утратила влияние в регионе. В ожидании наступления отрядов «красных» с севера по всей области вспыхивали очаги большевистских Советов. Не спасло Раду ни сформированное в ноябре новое всесословное Краевое правительство, ни провозглашение независимости Кубани 8 января 1918 года, ни в конце концов созванное Учредительное собрание: его власть перестала ассоциироваться у народа со справедливой властью.